Звездочет - Мишель Яффе

Криспин недоуменно смотрел на брата. Что он замыслил? Никто лучше, чем Йен, не знал, насколько опасна может быть Мора, но, казалось, он ведет переговоры с безобидным ребенком. В тот момент, когда следовало держаться тихо и скромно, Йен отдавал приказания. Может быть, он помешался от внутреннего напряжения? Криспин еще сильнее испугался за брата, когда увидел, что он еле заметно трясет головой и левой рукой. Неужели с ним случился нервный припадок? Криспин инстинктивно протянул руку Йену, чтобы успокоить его, и вдруг все понял.

— Моргана, ты меня удивляешь, — продолжал Йен уже спокойнее, когда увидел, что Криспин правильно истолковал его знак. Теперь оставалось только отвлечь внимание Моры. — Что может дать тебе Грифалькони? Тысячу холопов и сотню псов?

— А ты ревнив! — Мора самодовольно сощурилась, не спуская глаз с левой, свободной руки Криспина. — Я рада, что ты по крайней мере узнал мою настоящую цену и понял, что потерял из-за своей трусости.

— Ты всегда умела все обратить в свою пользу, не так ли, Криспин? — Йен обратился к брату, чтобы привлечь его внимание. Как только глаза их встретились, Криспин молниеносно воткнул в бедро Рорика кинжал, который успел потихоньку вытащить из-за пояса. Рорик вскрикнул так громко и неожиданно, что все вздрогнули, в том числе и Джено, который на мгновение ослабил хватку. Этого мгновения было достаточно, чтобы Йен вывернулся и выхватил шпагу из ножен. Он бросился к дивану и направил острие прямо в грудь Анджело.

— Если ты шевельнешься, твой брат умрет, — спокойно заметила Мора, словно вела непринужденную светскую беседу на балу.

Йен замер и оглянулся на Криспина. Рорик заломил ему руки за спину и поднес кинжал к его горлу. Рорик продемонстрировал свою решимость, слегка полоснув по горлу Криспина, и из раны тут же потекла тонкая струйка крови.

Потом все смешалось. Йен вдруг увидел вместо лица Криспина лицо Кристиана, а комната Моры превратилась в сицилийскую пустыню, и кровь на белоснежном воротнике брата напомнила ему другую… Ночной кошмар вдруг стал явью, и Йен оказался посреди него, но на этот раз он не допустит, чтобы Кристиан умер. На этот раз убийце не уйти от смертоносного удара его клинка. Словно в забытьи Йен шагнул к Рорику и Криспину. Криспин в первый миг удивился, а потом испугался, потому что глаза брата заволокло кровавым туманом. С каждым шагом Йена кинжал Рорика глубже вдавался в его горло.

Криспин понял, что его гибель неизбежна, и взмолился, прося божественного чуда, как вдруг Йен остановился как вкопанный.

— Йен, — почти беззвучно вымолвил Криспин, видя, что его взгляд стал осмысленным и в нем появилось отчаяние. — Ты не должен… отступать. Вспомни… о Бьянке.

В то время как он говорил это, где-то в доме часы пробили девять. Этот звук окончательно вывел Йена из оцепенения. Сицилия и ужасы исчезли, и он вернулся к действительности, полный решимости довершить начатое. Он потерял Кристиана, но не потеряет ни Бьянку, ни Криспина. Черт возьми, он больше не станет бездействовать и спокойно наблюдать за тем, как убивают дорогих ему людей! Судьба дает ему второй шанс, и он его не упустит.

— Я нахожу забавным вид обнаженных шпаг в своем доме, — игриво пожала плечами Мора, что вызвало улыбку на губах Анджело. — Но если тебе дорога жизнь брата, вложи свою в ножны. И немедленно.

Он достаточно хорошо знал Мору, чтобы предугадать ее реакцию на свои слова, поэтому обернулся к ней с непроницаемым лицом:

— Тебе следовало знать меня лучше, Мора, чтобы угрожать таким образом. С тех пор как ты оставила меня, мне стали безразличны все, кто меня окружает.