Звездочет - Мишель Яффе

Было время, когда ему хотелось жениться и иметь семью. Он представлял, что у него с женой будут не такие холодные отношения, как у его родителей, что они будут доверять друг другу, понимать друг друга, у них будут общие интересы, и их даже свяжет любовь. Не то чтобы Йен полагал, будто такие отношения вообще невозможны, ведь именно так жили Франческо и Роберто, но ему стало казаться, что для него такие вещи недоступны. Он не стоил любви — Мора убедила его в этом. И ее нельзя даже винить в этом. Лишь он сам виноват в том, что в ее глазах загорелся огонь ненависти. Она была права — он мог разочаровать любого человека, который слишком близко приблизился к нему. Женитьба непременно вызовет ненависть к нему у его жены.

Йен отогнал от себя эти мысли — как делал прежде уже много раз. Ему надо заниматься делами, он слишком надолго забыл об Арборетти. В этой комнате необходимо навести порядок, а тело, точнее, то, что от него осталось, унести отсюда и с почестями предать земле. Слава Господу, у него всегда много неотложных дел.

Бьянка шла из лаборатории, щеки ее заливал румянец. Вспоминая обрывки разговора, она сердилась, но временами чувствовала себя смущенной. Так, погрузившись в свои мысли, она и не заметила, как налетела прямо на Криспина.

— Вы всегда бросаетесь мужчине в объятия? Бьянка оторопело подняла на него глаза.

— Ох, милорд, простите! Я задумалась и… — сбивчиво лепетала она. — Все дело в вашем брате. Простите меня… — Побагровев, Бьянка отступила назад.

— Да уж, мой братец мог так подействовать на вас, синьорина. Боюсь, ему нравится огорчать людей. Но это не беда — как только вам захочется тепла и сочувствия, я к вашим услугам. Чисто по-братски, — поспешил добавить он, заметив ее тревогу. — Впрочем, у нас нет времени на болтовню. Я послал за вами, чтобы сообщить, что тетушка и кузены пришли с визитом вежливости. Вы готовы увидеться с ними немедленно, или вам надо переодеться?

Оглядев свое желтое платье, в котором всегда работала, и убедившись, что на нем нет никаких подозрительных пятен, девушка покачала головой:

— Нет, они привыкли видеть меня в домашнем и, думаю, были бы весьма удивлены, если бы после помолвки я вдруг резко изменила своим привычкам. Кстати, вам совсем не обязательно провожать меня. Если вы укажете мне направление, я, без сомнения, сама найду дорогу.

Вскоре они оказались в просторной комнате с большими окнами. В середине стояли две кушетки, на которых уютно расположились ее тетушка Анатра, кузен Анджело и кузина Аналинда. Когда-то тетушка была первой венецианской красавицей (во всяком случае, так Бьянке говорили), однако теперь единственными напоминаниями о былой красоте стали ее дети. Анджело, с вьющимися светлыми волосами и большими невинными глазами, был настоящим кавалером. Черты его младшей сестры были такими же, но они смягчались ее женственностью и девичьей привлекательностью. Ее недавнее вступление в венецианское общество было весьма многообещающим, особенно если учесть, как много признаний в любви, написанных стихами, она получила. («Их больше дюжины, — призналась Аналинда Бьянке на прошлой неделе. — Столько не получала даже Катарина Нонте!») И теперь, когда Бьянка была помолвлена с Йеном, перед Аналиндой открывались широчайшие перспективы, ведь у богатого и знатного графа было много кузенов. Впрочем, похоже, эта мысль пришла в голову лишь одной из дам.

Воздух в комнате, казалось, подрагивал от напряжения, несмотря на отчаянные попытки Франческо и Роберто развлечь Анатру. Бьянка тепло улыбнулась кузену и кузине и присела в реверансе перед тетушкой.

— Добрый день, тетя. Какой приятный сюрприз!

— Во всяком случае, он не так неожидан, как твоя помолвка, — сухо заметила тетушка Анатра. — Любишь ты доставлять неприятности.