Мятежница - Хизер Грэм

— Чего бы ты хотела от меня, дорогая? Чтобы я застрелил тех трех солдат? Но разве это вернуло бы Тедди к жизни?

— Их должны судить за убийство! А ты защищаешь этих мерзавцев, потому что они носят форму твоей армии! Йен покачал головой.

— Не важно, кем были те трое — солдатами, мирными жителями или даже юристами. Главное в том, что они не хотели убивать Тедди. Он стал случайной жертвой. Кстати, те трое — всего лишь рекруты. Безусые юнцы, еще не научившиеся толком стрелять. Им приказали поймать и обезвредить двух головорезов, ограбивших и убивших двух мирных жителей. Конечно, один из рекрутов допустил оплошность, небрежность в обращении с оружием. За это он должен понести суровое наказание. Но нельзя обвинять его в убийстве. А ты хочешь, чтобы всех троих непременно повесили, наказав за смерть твоего отца. Я уверен, что и сам Тедди этого не желает!

— Да! То есть нет! Не знаю… Но простить их нельзя. Какое-то наказание они должны понести! Возможно, смертную казнь…

— Элайна!

— Да! Ты опять начинаешь выгораживать свою армию. Рекруты ли, солдаты ли — но те трое носили форму федеральных войск. Ту же, что и ты! И они убили моего отца…

Элайна вновь разрыдалась. Йен обнял ее за плечи.

— Дорогая, успокойся! Я понимаю твое горе. Но сейчас для нас самое важное — позаботиться о малыше. Тем более что Тедди уже не вернуть.

— Но убийцы должны быть наказаны! А ты пока пальцем о палец не ударил, чтобы добиться этого…

— Не правда. Я уже написал письмо командованию гарнизона, где служат те юнцы. Против них, несомненно, будет возбуждено дело. И все пойдет само собой. А вот тебе не надо сейчас вспоминать обо всем этом.

— Не вспоминать?

— Я не прошу тебя забыть отца, Элайна! Ты всегда должна его помнить. Но забудь о том, как это произошло, обо всем том ужасе. Потому что колеса правосудия всегда крутятся очень медленно. И если ты поминутно будешь вспоминать подробности трагедии, то не только вконец изведешь себя, но можешь погубить и ребенка. Помни, что умер твой отец, а не ты сама.

— Будь же ты проклят, Йен Маккензи! Ты хочешь заставить меня забыть, что Тедди убили те, кто должен был охранять и защищать его. Ты не можешь…

Элайна вдруг застонала и схватилась обеими руками за живот.

— Что?! Что такое?! — воскликнул Йен.

— Ребенок…

— Что? Боже мой? Неужели с ним что-то случилось?!

— Нет. Я себя хорошо чувствую. Просто малыш…

— Что?

— Зашевелился! Йен, он зашевелился! Зашевелился во мне! Попробуй! — И она положила ладонь Йена на свой живот.

— Чувствуешь?

— Нет.

— Боже, он не хочет больше шевелиться!

— Дети в любом возрасте редко слушаются своих родителей.

— Йен! Но он — живой! Понимаешь? Во мне зародилась новая жизнь!

Йен нежно обнял жену и осторожно привлек к себе.

И вдруг почувствовал протест. Он с удивлением посмотрел на Элайну. Она же высвободилась из его объятий, выпрямилась и решительно сказала:

— Йен! Ты больше не будешь пытаться выгородить свою армию. Так?

Маккензи не стал отвечать на этот вопрос. Он снова положил ладонь на живот Элайны. Упавшие ей на лоб локоны коснулись его лица. И Йен снова привлек к себе жену…

«До чего парадоксальна бывает подчас жизнь! — думал он. — Только что опустили в могилу Тедди Мак-манна. А тут зародилась новая жизнь. Жизнь его внука или внучки…»

Элайна чувствовала силу рук Йена, обнимавших ее. И невольно спрашивала себя, скоро ли ее супруг наконец перестанет ее жалеть и даст волю накопившемуся в его душе негодованию? А в том, что так непременно произойдет, она не сомневалась. И даже чувствовала приближение этого момента всем своим нутром. Да, очень не вовремя она дала Йену пощечину!..

— Надо что-то делать, — задумчиво проговорила Элайна.

— Ты о чем?

— О том, как нам теперь быть.

— Не дави на меня, Элайна. Что-нибудь придумаем.

А сейчас давай отдохнем.