Пленница - Хизер Грэм

— А мне нужно твое слово, клятва.

Выдра кивнул.

Джеймс, стоя в лунном свете, наблюдал за ним. Индеец вдруг полоснул ножом по своей ладони и протянул ее Джеймсу. Джеймс взял нож, сделал надрез на своей ладони и обменялся с Выдрой крепким рукопожатием.

Отвернувшись, он все еще чувствовал кровь на ладони. Горячую, липкую. Он помнил лицо Типы, когда она смотрела на свои ладони в последний раз. «Так много крови, — сказала она. — Столько крови».

И сколько еще будет пролито…

Джеймс уже дрался с Диким Котом и с Выдрой. Дрался с собственным народом. Он и Майкл Уоррен стали смертельными врагами. И все же.. Джеймс так мало мог сделать, чтобы защитить ее.

— Бегущий Медведь!

Он уже покинул Выдру и стоял в рощице, залитой лунным светом, чувствовал легкое дуновение ночного ветерка, слышал тихое журчание речки. Джеймс обернулся.

Коричневый Кролик, старый индейский воин, в котором текла и негритянская кровь, окликнул его.

— Выдра верен своему слову. Он восхищается тобой и сожалеет, что ты не сражаешься за наше дело с большим упорством и настойчивостью. Выдра утверждает, что в каждом бою ты мог бы убивать по двадцать человек и избавил бы нас от многих солдат.

— Я сражаюсь так, как считаю нужным, — Я знаю это, как и многие другие. Выдра этого не понимает, но сдержит свое слово. Помни: Выдра желает смерти всем белым. Если эта женщина твоя, позаботься о том, чтобы она ни покидала форт. Если же она покинет его, ты должен быть рядом. В пылу битвы всякое случается. Много такого, чего и в мыслях не было.

— Спасибо, Коричневый Кролик.

Коричневый Кролик кивнул и поспешил к своему отряду.

Джеймс, запрокинув голову, посмотрел на звезды.

Он поехал к форту, вскарабкался на дуб, росший за стеной, и оглядел двор — сердце военной крепости.

Он увидел ее.

И у него словно сердце оборвалось. Кровь в жилах то леденела, то вскипала. Снедаемый гневом и страхом, Джеймс в конце концов убедился в том, о чем говорил ему Дикий Кот. Индейцы не могут напасть на форт. Сколько бы воинов они ни собрали, форт слишком хорошо укреплен. Индейцы не станут рисковать понапрасну. Джаррет наверняка удостоверился в этом, прежде чем дал согласие на отъезд Тилы. Иначе никакие аргументы Майкла Уоррена не заставили бы его пойти на это.

Да, в форту она в безопасности.

А что, если…

Его пальцы сжались. «Что она для меня? — с укором спросил себя Джеймс. — Белая женщина, которую я убеждал вступить в брак с моим другом, офицером. Нежное чувственное тело, легкая боль и буря — и больше ничего».

Нет, Тила значила для него куда больше. Он не мог претендовать на нее, не смел распоряжаться ею, но Тила принадлежала ему. Она осталась в его душе. Джеймс так и не избавился от мысли о ней, от желания обладать этой девушкой. Он мечтал снова услышать ее голос, увидеть блеск глаз, внимать ее словам, тихим или гневным, ласковым или сердитым.

— Проклятие, зачем только ты приехала сюда? — прошептал он, глядя на луну.

Потом, запрокинув голову и сжав пальцы в кулаки, Джеймс издал гневный и мучительный крик. Он эхом разнесся вокруг.

И снова Джеймс ушел в темноту, зная, что в предстоящие дни вряд ли осмелится сомкнуть веки и заснуть.

Глава 17

Генерал Джесэп, возглавлявший командование всеми военными силами во Флориде, был худощав, высок и держался очень прямо. Тила слышала, что порой он ведет себя беспринципно и ему не всегда следует доверять. Однако среди высших чинов мало офицеров, которых не критикуют подчиненные. Самой Типе казалось, что этому человеку можно доверять. Танцуя с ним и видя его спокойный умный взгляд, девушка почувствовала жалость к нему.