Рожденные в любви - Барбара Картленд

— Отужинать? — Марсия с изумлением посмотрела на него.

— Я здесь хозяин, и с моей стороны было бы не совсем вежливо оставить вас в этом доме без какой бы то ни было пищи.

— Я надеялась отыскать что-нибудь на кухне.

— Думаю, вы не отыскали бы там достаточно еды, — продолжал герцог, — тогда как Жак привез некоторые блюда — на свой вкус, — которые нам еще предстоит попробовать.

Марсия рассмеялась.

— Я не верю своим ушам! А что скажут в chateau, когда вы не явитесь на ужин?

— Я попросил Жака сказать всем, что ужинаю у своих друзей и что вы тоже оказались в их доме, так как Аквилин потеряла подкову. Пока кузнец будет заново подковывать вашу лошадь, вы отужинаете с нами.

— Как вы можете столько лгать? — пожурила его Марсия и тут же расхохоталась.

— Двум смертям не бывать, а одной — не миновать. А теперь поспешил в гостиную. И позвольте вас предупредить: Пьер ест за семерых. Так что если мы не поторопимся, на столе может ничего не остаться.

Марсию вновь разобрал смех, но, поднявшись, она с беспокойством посмотрела на Лизетт.

— Мы можем оставить дверь открытой, — успокоил ее герцог. — Так что если она очнется, мы услышим.

Марсия одарила его улыбкой и первой прошла в гостиную.

Это была совсем маленькая комната, почти лишенная мебели, но тщательно прибранная.

Жак накрыл на стол, стоявший посередине.

Стол украшали отделанная тесьмой скатерть и пара серебряных подсвечников, которые он привез из chateau.

Марсия села за стол, и герцог расположился напротив нее.

Первое блюдо уже было выставлено.

Аппетитнейшие кусочки pale de foie gras являли собою фирменное блюдо этой части Дордони.

Появилось шампанское. Отпив глоток, девушка произнесла:

— Надеюсь, никто в chateau не догадывается, где мы находимся. Представить только, как они были бы удивлены!

— Мы обедаем вдвоем без chaperon , и вы так прекрасно выглядите с распущенными волосами и в ночной рубашке.

— Это negligee , — возразила Марсия, — вам прекрасно известно, что леди может надевать его, когда принимает beau у себя в boudoir.

— Вы выражаетесь еще более двусмысленно! — подколол ее герцог.

Марсия покраснела, поняв, что ведет себя так, будто ужинает с отцом.

Она забыла, что помимо всего прочего герцог — молодой человек и она должна вести себя не столь фамильярно.

— Мне нравится, как вы краснеете, — заметил герцог. — Это так редко случается с француженками, что я почти отвык от подобного зрелища.

Он не видел в этом ничего удивительного, но женщина, с которой он развлекался, — маркиза, — давно пережила тот возраст, когда смущение вгоняет в краску.

— Так как мы находимся здесь при весьма компрометирующих обстоятельствах, — торопливо молвила Марсия, — я предлагаю поговорить о лошадях. Мне кажется, это — наименее опасная тема.

— А я, наоборот, хотел бы поговорить о вас, — убедительно произнес герцог. — Вы очень интересно говорили об ощущениях единственного ребенка в семье. Пока вы переодевались, я пытался понять, что для меня с самого детства значат это chateau и это поместье. Потому мне хотелось бы, чтоб они перешли к моему сыну, — или сыновьям, — которому они будут так же дороги.

Марсия захлопала в ладоши.

— Именно этого понимания хотят от вас окружающие, — заверила его она. — И ваша тетя больше всех будет рада услышать это.

— Но для того чтобы завести детей, необходимо, как вы сами сказали, сначала обрести любовь, — продолжал герцог. — Они будут счастливы, независимо от того, растут ли в убогом домишке, подобном этому, или в chateau, лишь в том случае, если их родители будут по-настоящему любить друг друга.

— В этом вы совершенно правы, — согласилась Марсия. — Я абсолютно уверена, что дети, рожденные в любви, намного лучше воспитаны и гораздо счастливее других детей.

Герцог кивнул.