Слушай свою любовь - Барбара Картленд

Она стиснула ладонь маркиза, словно спасительный канат, и сила его пальцев придала смелости, которой ей отчаянно недоставало.

— Лорд… Темплтон… — запинаясь, выговорила она.

Девушка почувствовала, как напрягся Иглзкпиф.

— Что сделал этот мерзавец? — процедил он сквозь зубы.

— Он уехал… за границу… — молвила Антея, — как вы ему велели… Но вчера вечером он… в Уайт-клубе… сказал, что… вынужден покинуть Англию из-за чудовищной клеветы, которую вы на него возвели.

Маркиз усмехнулся.

— Этого следовало от него ожидать. Заглянув в испуганные, молящие глаза Антеи, он понял — это еще не все.

— Что он еще сказал?

— Он… сказал… — едва слышно пролепетала Антея, — что видел меня… в вашей спальне… и что я… грозилась убить его.

— Он упомянул ваше имя?

— Д-да… это слышали многие… в том числе… друзья Гарри и Чарли.

Иглзклиф сжал губы и нахмурился.

— Темплтон всегда был человеком без чести и совести, но это уже переходит всякие границы!

— Я… ничего не имею против… если это говорят в Лондоне, — опустила глаза девушка, — но я просто… не знаю, как рассказать Гарри… правду… Я боюсь, что он… никогда не простит меня, если… если узнает, что я была… тогда… в вашей спальне…

Маркиз молчал.

— Помогите… прошу вас, помогите… — взмолилась Антея. — Я знаю, для вас это не очень… много значит… но, кроме Гарри, у меня никого нет… он единственный во всем мире… любит меня… и я не могу… не могу потерять его…

Ее глаза наполнились слезами, вместившими в себя и страх, и горечь обиды, и безысходность.

Маркиз смотрел на нее, тщательно обдумывая ситуацию, прежде чем ответить.

— Теперь послушайте, Антея. Прежде всего нам нельзя допустить глупостей, и вы поступили правильно, обратившись ко мне за помощью. Что вы сказали Гарри перед уходом?

— Ничего, — всхлипнула Антея. — Чарли приехал, когда мы заканчивали обедать… А когда он рассказал, что наговорил про меня лорд Темплтон, я вскочила… и побежала к вам.

— Вы проявили весьма похвальное здравомыслие, и коль вы оказались такой благоразумной девушкой, я уверен, мы найдем выход, не рассердив вашего брата.

— Он очень… рассердится… если узнает, что я была в вашей спальне… и не меньше… если узнает, что я… встречалась с вами… не поставив его в известность.

— Вы хотите сказать, он вообще не подозревает о том, что мы знакомы? — недоверчиво спросил Иглзклиф.

— Гарри знает, что вы… говорили с «мисс Мелдозио»… и… вы просили ее принять на хранение фортепьяно… а я… еще не успела вас поблагодарить…

— Не нужно благодарностей, — покачал головой маркиз. — Я находил мое решение проблемы достаточно остроумным.

— Оно гениально, но Гарри уверен, что… кроме того раза… я с вами не разговаривала… и он не знает, что я… играла в гостиной…

— Ясно, — задумчиво произнес Иглзклиф.

— Когда я вернулась домой в субботу ночью, он спал, и нянюшка обещала не рассказывать ему, что мы поздно пришли.

— Я начинаю понимать… ситуация несколько запутаннее, чем я предполагал.

— Прошу вас… пожалуйста… скажите, что мне делать… Кроме того, мне теперь кажется… Гарри… будет очень… удивлен, что я пришла к вам.

— Полагаю, — чуть помедлив, молвил Иглзклиф, — нам следует чистосердечно признаться в том, что ваша смелость спасла мне жизнь. К тому же правда может быть преподнесена таким образом, чтобы она не огорчила вашего брата.

— Но… нельзя говорить ему… что вы… поцеловали меня… — прошептала Антея.

От смущения она не могла поднять глаз. Маркиз ответил очень тихо:

— Ну конечно же, нет. Это касается только нас двоих и останется между нами.

Эти слова подействовали на нее как бальзам, она почувствовала такое облегчение, что на миг прижалась головой к колену маркиза, выпустив его руку.

— Все будет в порядке, — заверил ее Иглзклиф. — Мы справимся с этой проблемой так же, как вы спасли меня от стилета Милли и подушки Темплтона.