Свет луны - Барбара Картленд

Перегрин был страстным болельщиком этого вида спорта, и по его голосу можно было понять, что он жаждет увидеть один из таких боев.

— В этот раз у сэра Эдмунда состязаются два известных чемпиона. Можешь представить, какое захватывающее зрелище там ожидается.

Неома знала, что Перегрин всегда интересовался профессиональным боксом. Но Перегрину не позволяли участвовать в боях, потому что их мать не хотела даже слышать о том, чтобы мужчины избивали друг друга кулаками.

— Я, конечно, могу понять твое желание, дорогой, — сказала она, — но разве ты не говорил, что мы уедем отсюда раньше?

— Мы уедем сегодня же вечером, — ответил Перегрин, — как только возвратимся со скачек. Вдруг Перегрин тихо засмеялся.

— Не думал, что ты сможешь придумать какой-нибудь предлог, чтобы не присутствовать вчера на обеде! Что же там творилось! Женщины будто обезумели и совершенно потеряли всякий стыд.

Неома хотела уже сказать, что ей случайно удалось избежать этого пиршества, но вместо этого спросила:

— В котором часу мы уедем? . — Сразу же, как возвратимся из» Даунса «, — ответил Перегрин. — Полагаю, что это будет до пяти часов дня, ведь маркиз обычно уезжает сразу же после больших скачек.

— Экипаж уже заказан?

— До Лондона нас обещал довезти Кортни на своем кабриолете, — ответил Перегрин. — Затем на следующий день рано утром мы с Чарльзом отправимся в Хатфилд, а поскольку там будет холостяцкая вечеринка, то вопрос о твоем присутствии не стоит.

Неома облегченно вздохнула, но было заметно, что Перегрин собирается сказать ей еще что-то.

— Я слушаю, дорогой!

Заглянув через плечо Неомы и убедившись, что никто их не подслушивает, Перегрин тихо произнес:

— Настал наш час!

— Что ты имеешь в виду?

— Раз вчера у тебя болела голова, ты можешь сказать, что чувствуешь себя еще нехорошо и не поедешь сегодня на скачки.

Затем помолчав, Перегрин добавил:

— Чарльз узнал, где маркиз хранит деньги. Без сомнения, там же лежит и долговая расписка.

— Как удалось Чарльзу это выяснить? — спросила Неома.

— Кортни попросил у маркиза дать ему денег взамен чека, чтобы он смог поиграть в карты. Чарльз захотел сделать то же самое.

Неома воскликнула:

— Неужели он опять сел играть? Наверное, он проиграл?

— Нет, к концу вечера он даже выиграл, — сказал Перегрин, — однако я все же предупредил его, что он опять совершает большую глупость.

— Мне тоже так кажется, — заметила Неома. — Как он может быть таким безрассудным? Он может проиграть все, что мы выиграли на скачках.

— Об этом я ему и говорил, — ответил Перегрин, — однако крепкие вина маркиза, наверное, сильно ударили ему в голову. Что-либо доказывать Чарльзу было бесполезно.

— О Перегрин! Ну как вы оба можете быть такими глупцами? — недоумевала Неома. И как маркиз позволяет таким молодым людям, как Перегрин и Чарльз, много пить, подталкивая их на карточную игру! Неома вспомнила, что в книге Джо на Донна рукой маркиза были подчеркнуты следующие слова:

Простишь ли мой порок,

Который мне помог

Над всеми побеждать и побуждать их

К совершению греха?..

Именно этим маркиз и занимался на своих приемах, где царили безудержное пьянство и карточная игра.

» Ненавижу его!«— в ярости подумала она, но тут же перед ее глазами возник образ совершенно другого маркиза, с которым она ехала рядом сегодня утром, который так грациозно держался в седле. Трудно было поверить, что один человек может быть таким разным.

— Пожалуйста, расскажи, что же было потом? — спросила Неома.

— Маркиз повел Кортни и Чарльза в свою гостиную, которая находится в его апартаментах на этом этаже.

» Именно оттуда приносила экономка книги для меня «, — отметила про себя Неома.

Можно было догадаться, что задумал Перегрин.