Необоснованные претензии - Кэтрин Коултер

— Лейтенант Дрейпер, — сказал он, — миссис Карлтон еще не совсем пришла в себя.

— А что у нее с руками?

— Доктор сказал, порезалась осколками стекла.

— Мои руки, — прошептала Элизабет и медленно подняла их. Обе были забинтованы. — Мои руки.

— С вашими руками все будет в порядке, Элизабет, обещаю. Через некоторое время вы сможете поговорить с доктором.

— Мне надо задать несколько вопросов, Хантер, — сказал лейтенант Дрейпер. — И прежде всего — что вы здесь делаете?

— Я близкий друг миссис Карлтон. Я проезжал мимо, когда произошел взрыв. Поэтому я отправился прямо сюда.

— Ах, близкий друг? Конечно же.

— Так оно и есть, лейтенант. Что-нибудь еще?

— Пока больше вопросов нет. Но позже я поговорю с вами. А теперь, миссис Карлтон, скажите мне, что произошло.

Элизабет открыла глаза и увидела, как пламя взрыва охватило машину, а куски стекла разлетаются вокруг. Она содрогнулась.

— Я не знаю. Меня пригласили за кулисы встретиться с актерами, и я сказала Дрейку, чтобы он подъехал к служебному входу. Я должна была сидеть в этой машине.

— Машина взорвалась, когда он прикоснулся к баранке. Вы везучая, миссис Карлтон.

— А Дрейк оказался невезучим.

— Да, но он был всего лишь наемной рабочей силой, правда? Его можно легко заменить другим.

— Вы омерзительны, — сказала Элизабет.

— С минуты на минуту здесь будет Моретти. Почему бы вам не попытаться изложить ему вашу точку зрения на происшедшее?

— Слушайте, Дрейпер, — начал Кристиан, вставая. — Почему бы вам не перестать нести чушь?

— У дамы всегда найдется мужчина, готовый ее охранять, — сказал Дрейпер, и в его голосе прозвучало неприкрытое презрение.

— Сначала муж, теперь вы, доктор Хантер. Непонятно, куда только втиснуть этого, как его там, Роуи Чалмерса, воротилу из Бостона.

Кристиан сжал кулаки.

— Слушайте, вы, сукин сын, почему бы вам не заняться своими прямыми обязанностями?

— О, я займусь, не волнуйтесь. Во время взрыва пострадало не менее тридцати человек, миссис Карлтон. Хорошо бы вы, богатые люди, не втягивали в свои разборки посторонних.

Он гордо вышел из комнаты, предоставив Кристиану созерцать свою спину.

— Он был причастен к расследованию смерти вашего мужа?

— Да, — ответила она, закрывая глаза.

— Почему вы ничего мне не сказали о первой попытке покушения, Элизабет?

Не поднимая головы с подушки, она попыталась отрицательно покачать ею.

— И все же, почему?

Откуда эта настойчивость? Какое-то время она подозревала его. Но, нет, он не мог быть виноват. Он здесь, рядом с ней, точно так же, как и все вечера до того, как попросил ее выйти за него.

— Мне позвонили, Кристиан. Какая-то женщина, и она рассказала, что жила с вами. Она была так напугана.

Кристиана передернуло. “Опоздал”.

— И что же она вам сказала?

— Что вы были у нее после того, как я отказала вам. Что вы вели себя, как безумный, и что она уезжает из Нью-Йорка.

Он заговорил спокойно, вынимая из кармана трубку и набивая ее не спеша, как обычно, — хорошо знакомый ей ритуал.

— Отчасти это правда. Я был зол и выместил свое раздражение на ней. Кстати, именно я велел ей уехать. Это была не ее идея.

Он разжег трубку и затянулся. Потом пододвинул стул к ее постели.

— Забудьте о Сьюзен. Она не в счет. А теперь, раз эта чертова полиция не торопится.., раз им на все наплевать, поговорите со мной. Я хочу знать имена лиц, которых вы подозреваете.

Она не могла ему сказать, что в ее списке подозреваемых он занимал первое место, и сосредоточила свое внимание на забинтованных руках.

Кристиан молча наблюдал за ней.

— Знаете, Элизабет, пресса обезумеет от всего этого. Я поговорю с доктором, когда вас выпишут. А потом, может быть, не могли бы вы уехать из Нью-Йорка на некоторое время, до тех пор, пока его не поймают, кто бы он там ни был.