Как подскажет сердце - Джоанна Линдсей (1983)

— Разумеется, нет, — прорычал Лютор. — Он хотел избежать сражения, попросту убив меня, но вместо этого получит войну. Войска встретятся, но только тогда, когда я сам этого захочу.

— А пока ты намерен позволить им разорить всю округу? — спросил Роланд, указав на то, как армия Терстона разделилась, и часть воинов с зажженными факелами направилась к деревне.

Когда Лютор проследил за жестом сына, глаза его недобро сверкнули.

— Выродок, говоришь?! Пусть так, лишь бы не законный зятек! — прогремел он. — Поехали! Мы быстро закончим это дело.

Роланд попытался удержать Лютора от порывистого шага, но было слишком поздно — он уже ничего не стал бы слушать. Гнев, коварный недруг любого полководца, уже ослепил его. И Роланду не оставалось ничего иного, как следовать за ним. Сорок лучших скакунов были мгновенно оседланы, и Лютор отдал приказ выезжать. Рыцари и воины Монтвилля помчались в ворота, чтобы встретить хозяина Мезидона и его армию.

Половину этого отряда Роланд повел за собой — догонять факелоносцев. Поздно. Деревня уже пылала. Дома и сараи падали один за другим в черный дым и оранжевое пламя. Люди Терстона успели поджечь все жилье вокруг замка и присоединиться к своим. Монтвилльские воины, пришпорив лошадей, направили коней за ними, туда, где отряд Лютора уже столкнулся с основными силами противника.

Когда Роланд выехал на поле боя, кровь застыла в его жилах. Здесь царило даже не сражение, а настоящая резня. Еще по дороге к месту главной битвы он понял, что их обвели вокруг пальца: из-за южного холма, чтобы атаковать отряд Лютора, выехали еще три десятка конных. Избитый трюк, однако он сработал. Среди сражающихся всадников Роланд не смог разглядеть отца, и его захлестнул страх за жизнь старика. Лютор и половина его воинов были спешены.

Роланд больше не мог рассуждать здраво. Как перед этим поддался эмоциям его приемный отец, так теперь случилось и с ним самим. Словно умалишенный, рыцарь рванулся в самую сечу, увлекая за собой двадцать своих воинов. Им удалось разбить фланг противника. Меч Роланда свистел направо и налево, пока он не добрался до центра неприятельских войск. Тут на земле лежал Лютор, из тела которого торчал клинок Терстона.

Сам же де Мезидон увидел глаза Роланда, прочел в них свой смертный приговор и застыл от ужаса. Хан рванулся вперед; поднялся окровавленный меч, и Терстон понял, что попался. Бежать было некуда, да он и не смог бы, прикованный к месту леденящим кровь яростным криком Роланда.

Он отчаянно, неуклюже защищался, и вскоре был убит. Но когда Роланд вытаскивал свой меч из тела врага, чужой клинок врезался ему в спину. Глаза рыцаря от удивления расширились, он резко взмахнул мечом назад и попал во что-то, хотя и не увидел, во что, — слишком больно было оборачиваться. Жажда крови еще не покинула Роланда, шум битвы все гремел в его ушах, но в глазах у него помутилось. Ему вдруг почудилось, что он видит перед собой Лютора, сильного, непобедимого Лютора, падающего на чужой меч.

Какая-то лошадь столкнулась с Ханом, и Роланд рухнул, ударился о землю и от боли потерял сознание. Больше он не видел и не слышал ничего.

— Он мертв! — воскликнула Гедда, когда двое рыцарей внесли ее пасынка в зал. — О! Наконец-то!

Отдав распоряжения, как лучше устроить друга, и отпустив рыцарей, Ги бросил на нее злобный взгляд, а потом холодно промолвил:

— Он не умер, мадам, еще не умер.

В карих глазах Гедды мелькнуло разочарование.

— Но он же умрет?

Услышав в ее голосе нескрываемую надежду, Ги почувствовал такое глубокое омерзение, что позволил себе забыть о ее положении в Монтвилле:

— Убирайтесь отсюда! Вы только что потеряли мужа. Неужели у вас нет слез? Глаза Гедды сверкнули.

— Я успею пролить слезы о моем господине, когда подохнет этот ублюдок! — прошипела она. — Это должно было случиться уже давно. Его собственная лошадь могла убить его. Я была так уверена! Тогда бы все и закончилось!