Трудный выбор - Патриция Мэтьюз

— Нет, — с кривой усмешкой ответил Хоуки. — Но передай нашим друзьям на востоке, чтобы они помнили об этом. Возможно, их это обеспокоит и они остановятся на время и призадумаются.

Кинг с облегчением вздохнул и откинулся на спинку стула.

— Что ты собираешься делать дальше?

— Ну, давай посмотрим. — Хоуки пустил струю дыма через стол прямо в лицо другу. — Если коротко — я намерен захватить с собой бутылку доброго вина в комнату наверху. И намерен провести ночь в этой комнате с бутылкой вина и женщиной, которую, кажется, зовут Кейт Малдун.

— Кажется, зовут Кейт Малдун? — лукаво переспросил Кинг.

— Именно так я сказал, — ограничился кратким ответом Хоуки. — А завтра…

— Да? А завтра?

— «Мы дни за днями шепчем: „Завтра, завтра“. — Хоуки засмеялся, заметив выражение лица Кинга. — Это Вильям Шекспир, если ты не узнал.

— Узнал. В Нью-Йорке я видел Эдвина Бута в роли Макбета. Просто я, знаешь, немного удивлен, что ты с ним знаком. На твоем месте я не стал бы цитировать Шекспира здешним жителям. Такие речи в устах охотника на бизонов им покажутся странными.

— Я не видел Эдвина Бута. Но мне в руки попала книга Шекспира, из тех, что правительство присылает индейцам. Кинг удивленно выпрямился.

— Зачем, черт побери, правительство посылает Шекспира индейцам?

— Это ты у них спроси, — пожав плечами, ответил Хоуки. — Возможно, политики на востоке полагают, что если голова индейца занята Шекспиром, то он не ощущает пустоты в желудке. Разумеется, в их бараньи мозги не приходила мысль, что хотя бы один индеец из тысячи умеет читать, а те, кто выучился грамоте, совершенно не интересуются Шекспиром.

— С этим нужно что-то делать.

— В этом вопросе Предназначенный-для-Лошадей, наверное, согласится с тобой. — Хоуки встал и потянулся. — Завтра я снова приступлю к работе, не волнуйся.

— Постараюсь. А когда я вернусь в Вашингтон, сообщу об этом остальным; чтобы они тоже не волновались.

— Обязательно сделай это. Мы ведь не хотим, чтобы они потеряли сон от волнения, правда?

— Нет, — ответил Кинг, не замечая сарказма Хоуки— Мы не хотим, чтобы они беспокоились.

Кинг покинул салун, а Хоуки подошел к стойке бара за своей бутылкой вина. Он поднял ведерко со льдом, в котором стояла бутылка, и направился к себе наверх. Комната была пуста; Кейт обещала прийти к нему, как только освободится…

Хоуки зажег масляную лампу, прикрутил фитиль, разделся и лег в постель. Натянув одеяло до подбородка и закинув руки за голову, он лежал неподвижно, и мысли его бесцельно перескакивали с одного на другое.

И перед глазами его возникла Рейчел Боннер… Нет, не Боннер. Ему говорили, что она вышла замуж за какого-то грязного фермера, и теперь ее фамилия другая. Эта новость странно подействовала на него. Ему показалось бессмысленным, что такая красивая женщина решила вести жизнь, заполненную тяжелым трудом и детьми. Он знал, что ее отношения с Рэнкином окончились разрывом, и подозревал, что именно это и заставило ее так поступить. Но, черт возьми, не может же она быть до такой степени наивной! Всем известно, что Рэнкин использует женщин, а затем отшвыривает их, как недокуренную сигару.

Хоуки заснул, продолжая думать о Рейчел. И когда через некоторое время его разбудило прикосновение теплого обнаженного женского тела, скользнувшего к нему под одеяло, он был сбит с толку и чуть не произнес вслух имя Рейчел.

— Прости, что заставила тебя ждать, милый, — гортанным голосом сказала Кейт Малдун. — Но сегодня вечером у нас было настоящее столпотворение, и я уже думала, что мне не удастся уйти.

Она дышала вином, согревая ему щеку.

— Вижу, ты уже приложилась к рюмке. Губы женщины нашли его рот.

— Разве это не для меня? Ты ждал кого-то другого, да?

— Только тебя.

— Странно. Я слышала, как ты во сне произносил женское имя.