Гонконг - Клейтон Мэтьюз

Он восхищался социальным строем Нового Китая, революционными делами и взглядами его великого учителя и председателя Мао. Много раз Йн Чань мечтал покинуть Гонконг и перебраться жить в Китайскую Народную Республику, но мысль о бесправных рабочих, угнетенных непосильным трудом на фабриках и заводах, останавливала его.

Иногда Йн Чаню казалось, что большинство рабочих безразлично относятся к своему будущему, свыклись с тяжелым материальным положением и без него, Йн Чаня, вряд ли сумеют организовать борьбу за свои права. Его возмущало, что за многочасовой изнурительный труд рабочие получают нищенскую плату, которой хватает лишь на чашку риса и кусок рыбы.

Негодовал он и когда узнавал, что чудом сэкономленные деньги рабочие предпочитают тратить на азартные игры, а не на борьбу за свое освобождение.

В общем, Йн Чань видел свое предназначение в борьбе с ненавистными белыми дьяволами и в ведении разъяснительной работы среди рабочих фабрики.

Скоро он вместе с другими рабочими снова организует забастовку подобно той, которая была в 1967 году, если Сандер Вановен не закроет фабрику на время празднования китайского Нового года. Рабочие встанут в пикеты, чтобы не пропустить на фабрику предателей их интересов, согласившихся работать в этот день, и выдвинут хозяину свои требования.

Йн Чань считал, что неплохо изучил характер Сандера Вановена. Этот европеец упрям как черт и, зная о требованиях рабочих встретить Новый год дома, назло им не закроет фабрику. Мирная забастовка перерастет в стихийный бунт, начнутся беспорядки, возникнет суматоха. Тогда Йн Чань легко подберется к Вановену и уничтожит этого белого дьявола.

Йн Чань думал о предстоящем убийстве спокойно и даже немного отстраненно, поскольку ему и раньше приходилось лишать людей жизни, правда, не намеренно, а в целях самообороны.

Во время забастовки 1967 года Йн Чань, тогда еще слишком юный, сам не принимал участия в ее планировании, но хорошо помнил, чем все закончилось: разбитыми головами, лужами крови на земле, поломанными станками и тюремным заключением нескольких рабочих.

Опыт тех лет не прошел бесследно для Йн Чаня, и сейчас вместе с друзьями-рабочими Йн Чань постарается избежать ошибок. Правда, одно обстоятельство весьма огорчало и возмущало его: многие рабочие, помня о той забастовке, крайне неохотно согласились принять участие в новой, а некоторые и вовсе отказались под разными надуманными предлогами. Йн Чань очень надеялся на молодых рабочих: они были нетерпеливы, агрессивны, решительно настроены, и он рассчитывал заразить их примером всех остальных.

Пока Йн Чань добирался до дома, он тщательно перебирал в уме возможный ход предстоящей забастовки и с волнением думал о деньгах, которые ему пообещал Линь Кэ. Как с ними поступить? Потратить все на нужды рабочих? Но ведь и сам он слишком беден и во многом нуждается!

Нет, его представления о чести не позволят ему истратить на себя лично ни цента!

Адам пригласил Дебору пообедать в театральном ресторане отеля «Мирамар» на Натан-роуд, где подавали великолепные шанхайские блюда. Они заказали ветчину, из которой особым способом вытапливался весь жир, а к ней — набор специй и соус с чабером.

На гарнир им подали блюдо из цыплят, завернутых в листья лотоса и запеченных в специальной глине.

Дебора была в восторге от очень вкусных китайских блюд и восхищалась экзотическим интерьером ресторана.

Они с Адамом расположились за уютным столиком и с интересом разглядывали высокий потолок, обшитый тиком и украшенный ручной резьбой. На потолке были изображены девять драконов, символизирующих Цзюлун, полуостров и город, и покровительствующих Гонконгу на протяжении всей его истории.

Дебора пребывала в отличном расположении духа, и недавняя напряженность в отношениях с Адамом почти исчезла. Она понимала, что Адам повел ее обедать в надежде загладить свою вину, и была рада все простить ему, но разумно полагала, что не следует торопить события.