Любовь бессмертна - Бертрис Смолл

— Что ж, зато мыши не заведутся, — сухо заметила Фиона. Родерик Ду оказался весьма разумным и экономным хозяином. Кроме того, что заказала Фиона, он привез несколько мешков лука, корзину груш, два окорока, шесть небольших головок сыра и пряности, не говоря уже о том, что половина тележки была нагружена торфом, поверх которого стояли бочонки с элем и один с вином. Следующие день-два обитатели башни старательно перетаскивали все в кладовую и развешивали на хранение, а кошки с собаками осваивались в новом доме.

Родерик расчистил часть стены и, используя камни и бревна от разрушенных хозяйственных построек, пристроил к ней конюшню и хлев для коровы, а потом вместе с Йаном покрыл крышу. Несушек решили держать в доме, подальше от лис и хорьков.

— Теперь мы спокойно переживем зиму, — с облегчением сказала Фиона. Семья только что поужинала, и Нелли убирала посуду. — Никто нас здесь не найдет. Весной, Родерик, вы с Йаном отправитесь в Перт проверить, положил ли король на мое имя пятьсот серебряных марок. Вряд ли мы получим скот, хотя я непременно наберусь смелости спросить и об этом.

— Почему вы считаете, что король сдержал обещание, госпожа? — с сомнением протянула Нелли. — Вы же договаривались, что вам починят дом, но сами видите, он и не подумал прислать работников.

— Остается лишь молить Бога, чтобы Яков не обманул меня, — вздохнула Фиона.

Зима выдалась холодной, но не слишком суровой. Время от времени они слышали волчий вой, но лай собак, по-видимому, отпугивал хищников. Они не голодали, но и не ели досыта. Фиона и Нелли тщательно распределяли каждый кусочек, и ничего не пропадало зря.

Пятого марта Джоанне исполнилось два года. В июне Алистеру будет пять, а Мэри в сентябре — четыре. Найрн-Крэг постепенно стирался из памяти детей, и теперь они почти не спрашивали, когда приедет отец. Они жили в совершенном уединении, никого не видели, новости до них не доходили.

Но как-то майским утром из леса вышел смутно знакомый человек. Он шагал, громко насвистывая веселую мелодию. Коричневая сутана развевалась на ветру. Дети заметили его первыми и, испугавшись, побежали звать Родерика Ду. Шотландец выскочил наружу, размахивая палашом, но, завидев пришельца, отдал оружие сыну и почтительно склонился перед отцом Нинианом.

— Откуда вы узнали, где нас искать? — удивился он.

— Леди Фиона рассказала мне свою историю, когда мы впервые встретились.

В дверях возникла улыбающаяся Фиона, — Добро пожаловать, наш добрый отче, — приветствовала она. — Входите и утолите жажду вином. Вы погостите у нас?

— С радостью, — согласился священник, оглядывая обитателей башни. Худые, бледные, но не изможденные, и уж конечно, не сломленные. Он так тревожился за Фиону, когда узнал об уничтожении Найрн-Крэг! Однако кузен заверил его, что отдал Фионе, ее детям и слугам лошадей и позволил взять из замка все, что смогут унести. Яков считал, что поступил весьма великодушно, но отец Ниниан не преминул указать ему, что женщине с тремя малышами нелегко выжить зимой без крыши над головой.

— Расскажите нам все новости! — потребовала Фиона, когда Ниниан уселся у огня с чашей вина. — Вы первый посторонний человек, кого я увидела с той минуты, как мы покинули Найрн-Крэг. Родди и Йан по крайней мере спускались в деревню за припасами.

Отец Ниниан осмотрелся. Обстановка весьма скудная. Один» высокий стол»с длинной скамьей. Он сидел на единственном стуле. На виду расставлены шесть серебряных чаш, крестильный подарок владетеля Островов Алистеру. Все очень просто, если не сказать — бедно. Священник грустно вздохнул.