Сама невинность - Бертрис Смолл (2003)

Тревожные мысли теснились в голове, не давая покоя. За сына Эльф особенно не волновалась. Женщины позаботятся о маленьком Симоне и не дадут пропасть. Наверняка Седрик уже нашел среди крепостных подходящую кормилицу. Малыш не станет скучать по матери, пока найдутся теплая грудь и сильные руки, чтобы кормить и укачивать его. Но Эльф не могла отделаться от мучительного ощущения потери. Она лишилась и мужа, и ребенка! Груди ныли так же сильно, как сердце, и страдания становились все невыносимее. Но она не сломается. Нужно держать себя в руках, хотя бы ради Симона. Ее враги не должны знать о его существовании.

Ранульф.

Эльф тихо вздохнула. Он в безопасности, пока находится в Нормандии, но долго ли еще ждать его возвращения?

» Когда услышишь о смерти короля Стефана «, — напомнила она себе. Но вот уже давно о короле ничего не слышно, а ведь уже наступил октябрь! Правда, Эшлин расположен в такой глуши, что новости всегда доходят в последнюю очередь. А она? Она застряла в Уэльсе, пока выкуп не будет выплачен. А ведь денег никто не потребует, пока муж не вернется.

Слезы снова защипали веки, и Эльф поспешно их сморгнула. Она не покажет этому валлийскому разбойнику и его шлюхе, как измучена и запугана! Ранульф! Ее душа тоскует по нему. Перед глазами всплыло лицо мужа. Темные мохнатые брови над добродушными зеленовато-карими глазами. Большой рот, который умеет целовать ее так нежно и горячо. Она почти ощущала мягкость каштановых волос под своими пальцами. Как терпеливо он добивался ее! Как сильно она его любит! И если когда-нибудь доведется еще увидеться, скажет все, даже если сконфузит и смутит его своими признаниями! Что же, давно пора и ему узнать, что такое женская любовь! Он свыкнется с ней, и, даже если не любит жену и вообще не ведает любви, ей все равно. Главное, что Эльф его любит!

Мэрии Ап-Оуэн проснулся на рассвете и сразу ушел. Эльф поднялась, оделась, вышла из каморки и толкнула дверь, но она оказалась закрытой. Однако в очаге горел огонь, а на столе стоял поднос с кувшином, небольшим караваем свежего хлеба, яблоком и медовыми сотами. Сначала Эльф боялась есть из опасения, что Айлин подсыпала отраву в еду или питье, но потом решила, что зря тревожится. Наверху, над ее головой, раздавались шаги: очевидно, Айлин все еще у себя. И кроме того, ключ от тюрьмы пленницы только у Мэрина.

Эльф уселась и позавтракала, предусмотрительно оставив про запас половину каравая, застелила обе постели и от нечего делать посмотрела в окно. Гвинфр был выстроен на вершине холма. Внизу виднелась деревня. Трава на окружающих пригорках пожухла, день выдался пасмурным и дождливым.

Она только успела отойти от окна и сесть перед огнем, как услышала скрип ключа в замочной скважине и вскочила. На пороге возник Мэрин Ап-Оуэн.

— Вижу, вы уже на ногах, леди Элинор! — приветствовал он. — Садитесь, поговорим о наших делах, а именно о сумме выкупа.

Эльф снова села.

— Мой муж в Нормандии, — сообщила она. — Вы выбрали неудачное время для похищения, господин.

Сегодня Мэрии показался ей довольно красивым мужчиной, если не считать ужасного шрама, перерезавшего левую сторону его лица.

— В Эшлине нет человека, который смог бы заплатить вам.

— Вы говорите, словно не ведаете, когда вернется ваш муж.

— Это действительно так, — откровенно призналась Эльф.

— Зачем он отправился в Нормандию?

— Он не объяснил, господин, хотя, по-моему, это каким-то образом связано с его матерью, которая живет там вместе с отчимом, — не моргнув глазом солгала Эльф.

— А может, поспешил преклонить колени перед герцогом Генрихом, ведь, как я слышал, английский король на смертном одре, — заметил Мэрин Ап-Оуэн.

— Кто знает? Правда, мой муж всегда был предан королю Стефану. Это он отдал меня в жены Ранульфу в награду за верную службу.