Королева - Шарон Сэйл

Да, бедность в Кредл-Крике была ужасающей. Основным источником рабочих мест в городе служила угледобывающая компания, которая цеплялась за свое существование с таким же упорством, с каким горцы оберегали свое уединение. Большинство домов обветшало, их серые, покрытые угольной пылью или вымазанные грязью стены почти сливались с таким же серым, однообразным ландшафтом.

Лаки знала: нет ничего унизительного в бедности там, где все так живут. Унизительно было то, что мужчины здесь стали зарабатывать себе на жизнь карточными играми. Конечно, тяжкий труд под землей за гроши способствовал этому, и тем не менее…

Она остановилась в нескольких шагах от почтового отделения, наткнувшись взглядом на Квин, которая беспомощно оглядывалась вокруг, словно пыталась что-то отыскать.

— Пропала, — выдавила Квин. — Мейрин убирает на этой проклятой почте раз в месяц, и надо же такому случиться именно сейчас!..

Растерянность на ее лице сменилась страхом. Она не знала, что теперь делать: то ли кричать на всю улицу, то ли сесть на ступеньку и заплакать. Нет, нельзя позволять себе ни то, ни другое. А потому Квин спустилась по лестнице и направилась обратно к дому.

— Как же мы теперь свяжемся друг с другом? — с недоумением спросила Лаки, глядя на охваченную отчаянием сестру.

— Все будет хорошо, — тотчас овладела собой Квин и взяла Лаки под руку. — Должно быть хорошо. Главное — устроиться на месте, а там наведем справки и свяжемся с Даймонд через студию Джесса или придумаем еще что-нибудь. Вряд ли это так уж трудно. И поторапливайся, — добавила она. — Твой автобус скоро отходит, мне тоже надо собираться. Я обещала Уайтлоу к завтрашнему дню освободить дом.

Стоя посреди улицы, Квин еще долго махала вслед автобусу. Наконец пыль осела, улыбка слетела с ее лица. Перевернулся и весь ее мир. Впервые за всю свою жизнь она осталась одна. Это было ужасно и в то же время возбуждало.

Пора. Она похлопала по карману и, убедившись, что чек на месте, направилась в банк. Подойдя к единственному кассовому окну, Квин легонько подтолкнула чек вдоль стойки.

За окошком восседал Тилман Харгер. Тот самый, что учился с Квин Хьюстон в одной школе. Он, как и остальные ребята их класса, когда-то держал пари, что первый переспит с этой рыжеволосой, с соблазнительными формами девчонкой. И, как и все, проиграл. Если Квин Хьюстон когда и назначала свидания, то делала это незаметно и с кем-то не из местных. А потому Тилман, подобно остальным мужчинам их города, ненавидел ее за такое пренебрежение.

— Чем могу быть полезен? — спросил он, взяв в руки чек и самодовольно ухмыльнувшись. — Или лучше сказать… как бы ты хотела, чтобы я был полезен?

Квин улыбнулась.

По телу Тилмана пробежала дрожь. Улыбка была недружелюбной, и он понял, что его грязная шутка не имела успеха.

— Две сотни долларов наличными, а остальное в дорожных чеках, — ответила она.

Брови Тилмана поползли вверх:

— А что ты будешь делать с дорожными чеками?

— Путешествовать. — Квин так посмотрела на кассира, что он моментально заткнулся.

Несколькими минутами позже она покинула банк с конвертом в руке и направилась к автозаправке, которая одновременно служила и автобусной стоянкой. Квин хотела купить билет.

Еще через час, уже в своей комнате, она упаковывала оставшуюся одежду. Завтра в это время она наверняка будет в Арканзасе, а может, даже в Оклахоме. Она не имела ни малейшего представления о том, как долго придется ехать до Аризоны, но это ее не беспокоило. Главное — добраться до такого места, где на ясном голубом небе сияет солнце, а пропитанный дымом воздух и угольная пыль станут лишь страшным воспоминанием о прошлом.

Впрочем, она не закончила еще одно дело. При мысли о встрече с Мортоном Уайтлоу ее чуть ли не выворачивало, но деваться некуда… Она взяла с кровати документ. На сей раз ее посещение «Бара Уайтлоу» будет последним.