Я непонимающе посмотрела на парня, но взяла в руки протянутую им листовку. С сомнением покосившись на блондина, развернула скомканный лист бумаги. Несколько секунд на него смотрела, пока не поняла, что это французское управление русской разведки. ВМР выпустило орден на арест, и не кого-то там, а меня самой. Этот факт выбил весь воздух из легких. Мне показалось, что я сошла с ума. За одно мгновение перестала что-либо понимать и реагировать на внешние раздражители.

Несколько томительно долгих секунд я пялилась на изрядно помятый лист, пока в моей голове не прояснилась мысль о том, что это не шутка. Инетер не издевался надо мной и не пытался свести к минимуму мой боевой настрой. Напротив, он пришел сюда, как только получил ориентировку на мою голову. Пособница террористической группировки? Да в эту чушь никто и никогда не поверит. К тому же он делал запрос в центральное управление, и вряд ли с простой бумажной перепиской. Уже становилось не смешно.

— Не волнуйся, мы со всем разберемся, — тихо сказал стоявший рядом парень.

— У меня в голове не укладывается, — стараясь дышать на счет, пробормотала я. — Они смогли провернуть дельце так, словно их руки раскинуты по всему миру. Это ни в какие рамки не лезет. Инетер, они заставили спецслужбу сыграть им на руку. Любая проверка подтвердит, что тут не моя прихоть. Я выпью и приму любое зелье, и тогда голова моего начальника покатится по полу. Он не может не понимать. И все равно помогает им? За содействие у нас ныне очень жестоко карают, не знаю, как в Лондоне.

Собрав остатки воли в кулак, я прошла по комнате и попыталась взять бушующие эмоции под контроль. Но выходило отвратительно. Меня словно головой макнули в унитаз, а потом еще глумились пару часов. Детские травмы из начальной школы тут же всплыли на подкорке сознания, и мне захотелось взвыть на луну. Но вряд ли такое поможетизбавиться от мерзкого и липкого отвращения, которое ярко контрастировало со всеми остальными эмоциями.

Если подумать, то, чем больше мы узнаем, тем отвратительнее становится ситуация. Словно кто-то задался целью превратить нашу жизнь в ад. И у него это весьма неплохо получалось, я была вынуждена признать. Хотя бы в собственной голове нельзя обманываться. Стиверс вряд ли бы провернул аферу и сам подставился под удар. Из нас всех он теряет больше всех. Я смяла злополучный лист и вышвырнула его в мусорную корзину. И без того голова кругом!

— Я понимаю твое состояние, но постарайся поспать. До подъема еще четыре часа. Хоть немного, но ты отдохнешь, — потрепал он меня по голове.

— А ты куда? — осмотрела я его внешний вид.

— Мне нужно в министерство, — покачал тот головой. — Деланешуточные. Я обязан следовать регламенту. Потому, прошу тебя, не доставляй мне проблем и отдохни. Со всем остальным мы потом разберемся. К тому же, круги под глазами явно напоминают не о жаркой ночи, а бесконечных посиделках за книгами.

— Ты понимаешь, как это опасно? — я разгладила отворот пиджака. — Из-за меня ты сам шагнул в капкан. Если бы только я догадалась, что меня используют, никогда бы не сунулась в Лондон. Знала же, ничего хорошего на родине меня не ждет.

— Глупая, — поцеловал он меня в висок, — за тебя я готов сдохнуть. А ты просто отвыкла от того, что вся наша жизнь – одна сплошная задница. Ложись. Серьезно, тебе нужно отдохнуть.

— Но ты обязательно поговоришь со мной утром, — нахмурилась я.

— Как скажешь, принцесса, — еще раз коротко чмокнув меня, он ушел.

Я же продолжала стоять памятником самой себе, не понимая, как все до такого докатилось? Я не могла поверить, что моя размеренная жизнь в одночасье превратилась в дурдом с психами и проверками на стрессоустойчивость. Простого анализа уже было недостаточно. Вокруг меня происходило столько всего, что еще немного – и я готова была рухнуть на пол и разрыдаться от бессилия и жалости к самой себе.