Странник. Инициация - Александр Кронос

Кожу обжигает мгновенная боль. Зато сразу чувствую, как проясняется в голове и начинают отходить уши — слух постепенно возвращается. Проводив взглядом Синеру, которая проделывает ту же самую процедуру с поэтом, возвращаю взгляд на Рэхтона. И обнаруживаю, что рыжий здоровяк мрачно скалится, рассматривая один из трупов, попавших в освещённую зону.

Сплюнув на пол, угрюмо интересуется.

— Ну что, смертнички? Готовы выяснить, откуда здесь взялись эти твари? — голос Рэхтона буквально пропитан яростью, а я пытаюсь понять, что он имеет в виду. Это же пустотники. Откуда они могли взяться, кроме как из междумирья?

Глава XVIII

Когда голова чуть отходит, озвучиваю вопрос, который крутится в голове последнюю пару минут.

— Что ты хочешь проверить? Это же твари из пустоты, — произнося вторую фразу, вижу, как кривится лицо Рэхтона.

— Уверен, что пустотники берутся только оттуда? Посмотри на них. Только внимательно, — голос настолько уверенный, что я невольно поворачиваю голову в сторону груды трупов.

Потом отлепляю спину от стены и шагаю к ним. Вот первый, на которого как раз смотрел рыжий Странник. Что тут странного? Человеческое тело с которым совмещена громадная крысиная голова. Верхняя часть торса заросла плотной шерстью, пальцы заканчиваются не ногтями, а вполне себе полноценными когтями.

Пока не вижу ничего странного. Обычный пустотник, пусть и не внесённый в каталог, который выдаётся новичкам Синклита. Но что-то мне подсказывает, там нет весьма большого количества разнообразных тварей.

Иду дальше и несколько шариков смещаются следом, освещая пространство поблизости. Ещё один труп, рассечённый до пояса клинком Синеры. Замерев на месте, присматриваюсь к нему, после чего смещаюсь к следующему. Рассматриваю ещё несколько относительно целых тел.

Кажется я понимаю, что имел в виду Рэхтон. Одна из аксиом, повторяемых практически в каждой книге про пустотных тварей — они не бывают полностью идентичными. Тот же “краб” схож своим внешним видом, уязвимостью и схемой скелета. Но система защиты у каждого из пустотников этого вида своя. Конечно, бывают пересечения, но они редки. Да и количество клешней отличаются — у кого-то может быть одна, а некоторые щеголяют сразу с семью.

Здесь же я вижу абсолютно идентичные трупы. Максимум, что различается — формы человеческого тела. Крысиные головы, как будто сделаны под копирку. Когти у всех тоже растут одинаково. Даже шерсть покрывает тела приблизительно до одной и той же линии.

Вернувшись назад, останавливаюсь напротив мрачного Рэхтона.

— Как это возможно? Кто-то использовал пустоту, чтобы создать монстров? Зачем? — внутри ещё масса вопросов, но я старательно сдерживаюсь. Для начала пусть ответит на эти.

— Давай не здесь, хорошо? Сначала всё проверим, а если останемся живы, то я расскажу тебе одну весёлую историю, о которой почти все знают, но предпочитают помалкивать, — сейчас “наставник” нисколько не напоминает лихого здоровяка, что с усмешкой спрыгнул в колодец. Передо мной безумно уставший человек, в глазах которого горит огонёк ярости.

Ну что же. Возможно у Рэхтона есть свои причины идти по следам тех, кто создаёт подобных тварей. Может быть они даже не менее весомы, чем мои собственные резоны.

— Согласен. Но с тебя полный расклад. Я хочу знать, что за чертовщина тут творится, — на всякий случай обозначаю своё условие, после чего топаю к Вэнру, который тоже разглядывает трупы крысолюдей.

— Ты в норме? — форинг переводит на меня взгляд и вытирает левой рукой волосы, снимая оттуда несколько кусков налипшей грязи.

— Немного испачкался. Но тут одна девушка намекала, что любит парней погрязнее, так что может этой ночью мне улыбнётся удача, — он неисправим. Даже в такой ситуации находит место подкату к очередной “леди”.