На острие меча - Андраш Тотис (2009)

Дэмура поднялся по лестнице. Никто не поспешил ему навстречу, чтобы должным образом принять посетителя. Не «салон», а занюханный притон. Дэмура отлично знал, где находятся шикарные места; клиентов там принимают лишь по предварительной записи, и проникнуть туда труднее, нежели в какой-либо элитарный клуб. Там уважаемого гостя почтительным поклоном встречают у самого входа — подъезд, из соображений такта, разумеется, не освещен, — и такая же шеренга служителей, застывших в почтительном поклоне, выстраивается при проводах посетителя вплоть до поджидающего вблизи черного лимузина. Знакомы Дэмуре и такие места, куда, не боясь уронить свое достоинство, наведываются солидные, стареющие чиновники под стать ему самому. Чистый, уютный дом, где хозяйка почтительно беседует с гостем, потчует чаем и всегда самолично встречает и провожает клиента. Вздумай Дэмура поразвлечься, он бы опрометью бежал прочь из этого залитого красным светом безлюдного, будто вымершего подъезда. Мрачное, на редкость бездушное место, прямо-таки невозможно представить, на какую публику оно рассчитано. Разве что на прыщавых юнцов, которые, прежде чем прошмыгнуть в купальню, десять раз оглядятся по сторонам, не смотрит ли кто на них. Мужчины поколения Дэмуры без стеснения, в открытую наведываются в бордели, именуемые турецкими банями. (Впрочем, из-за протеста турецкого посольства их переименовали в «мыльни».) Для его сверстников это столь же естественно, как зайти в ресторан или посетить театр. Нет такой жены, которая осмелилась бы протестовать против подобной слабости супруга. Однако сейчас Дэмура поймал себя на том, что, застыв на месте, озирается по сторонам. Вот словно бы какая-то тень мелькнула в подъезде у подножия лестницы. Дэмура отвернулся и пошел вперед, настороженно прислушиваясь. Но ничего подозрительного позади не услышал. Должно быть, кто-то заглянул в подъезд, но при виде неуютной лестницы раздумал сюда заходить. Дэмура вполне понимал этого человека.

Поднявшись по лестнице, он очутился в гостиной, обставленной светлой современной мебелью: низкие кресла, в которых утопаешь с головой, столики из стекла и хрома, телевизор с большим экраном, поставленный прямо на пол. Обстановка напоминала холл дешевой гостиницы. Откуда ни возьмись появилась улыбчивая женщина в сером костюме и усадила гостя в кресло напротив телевизора. На миг Дэмуру поразила абсурдность ситуации: на старости лет развлекаться в дешевом борделе, вперясь в телевизор, после того как последние шесть месяцев он ничем другим и не занимался, только смотрел в ящик и, вероятно, этому же занятию и посвятил бы остаток жизни, лишь бы не задумываться о серьезных вещах.

Но вот взгляд его упал на телеэкран, и все мысли о доме и сходном времяпрепровождении мигом выветрились из головы. В кадре появилось изображение молодой женщины с чуть коротковатыми ногами и грубоватыми, на взгляд Дэмуры, чертами лица, но безусловно смазливой. Весь гардероб красотки составляли крохотные трусики, и крохотной ручкой она посылала приветствия в объектив.

Дэмура плотнее уселся в кресло, а гостеприимная хозяйка, проворно расставив на низком столике перед ним печенье и напитки, исчезла. Дэмура разглядывал женщину на экране, ожидая дальнейшего развития событий, затем огляделся по сторонам. Похоже, он пребывал здесь в одиночестве, хотя полной уверенности у него не было. В глубоких креслах, расставленных в нарочитом беспорядке, мог уютно устроиться не один клиент, с таким же интересом взирающий на телеэкран. Теперь, когда Дэмура повнимательнее присмотрелся, он увидел, что комната не так мала, как казалась на первый взгляд; это впечатление малого пространства достигалось умелой расстановкой мебели. Но даже если кроме него здесь нет ни души, то, как знать, не следят ли за ним с помощью скрытой камеры.