Шагнув в прохладную пустоту, наполненную приторным запахом сырости, плесени и гниения, Меер начала подниматься по лестнице. В слабом свете, пробивавшемся сквозь щели в потолке, она поскальзывалась на каменных ступенях, продиралась сквозь паутину, липнувшую к лицу. Поднявшись наверх, Меер оказалась в маленькой клетушке, выхода из которой не было.

Самым страшным издевательством явилась решетка в потолке. Расположенная слишком высоко, так высоко, что до нее не могла дотянуться не только Меер, но и вообще кто бы то ни был. Не было и речи о том, что это был тот самый выход, ради которого сюда поднялась Меер. Вот только никакого другого пути отсюда, похоже, не было. Зачем члены Общества памяти так строго оберегали потайную дверь, приводящую к тупику?

Меер принялась поочередно исследовать каменные стены, счищая десятилетия грязи, ломая ногти о трещины, ища что-либо похожее на замочную скважину в склепе внизу.

Но лишь когда она перешла к третьей стене, ее усилия принесли плоды. Под слоем грязи были изображения: высеченные в камне окружности с квадратами внутри и квадраты, расположенные на прямых линиях, образующих треугольники. Разглядывая руны, пытаясь найти в них хоть какой-нибудь смысл, Меер вдруг поняла, что одна из них является вовсе не рисунком, а настоящим ржавым железным кольцом: ручкой, торчащей из стены.

Шершавая металлическая поверхность впилась Меер в ладонь, раздирая кожу. Молодая женщина попыталась повернуть кольцо, но оно застыло намертво. Сколько лет минуло с тех пор, как им пользовались в последний раз? Она попробовала еще раз, однако раны на ладонях кровоточили так сильно, что рука скользила по железу, не позволяя крепко ухватиться. Сорвав с себя куртку, Меер обмотала ей кольцо и сделала еще одну попытку, на этот раз налегая на кольцо всем своим весом. Она почувствовала, как у нее в спине что-то протестующе заныло, но отмахнулась от этого. Наконец, ей удалось чуть сдвинуть с места рукоятку. Ухватившись за нее еще сильнее, Меер собрала все свои силы и повернула кольцо на полных сто восемьдесят градусов. Тугие петли со скрипом поддались, и дверь открылась. Увидев за ней еще одну глухую камеру, Меер ощутила прилив отчаяния. Подобно русским матрешкам, привезенным отцом из одной из поездок за пропавшими книгами, эта тайна представляла собой бесконечную последовательность вложенных друг в друга загадок.

Узкая полоса окон в свинцовых переплетах на уровне глаз пропускала дневной свет. Оглянувшись вокруг, Меер с отвращением увидела остатки разрушенного склепа: все пространство было заполнено человеческими костями и черепами, беспорядочно сваленными, словно мусор, — тем, что осталось от давно прожитых жизней. И тут она заметила на противоположной стене тень. Что-то должно было отбрасывать эту тень. Шагнув к ней, Меер споткнулась и упала. При звуке хрустящих раздавленных костей у нее внутри все перевернулось.

Тень привела Меер к перегородке, за которой начиналась лестница. Подниматься по ней оказалось легко: ступеньки были сухими, и их было немного, всего с дюжину. Меер оказалась перед дверью, распахнувшейся наружу… на этот раз без труда. Молодой женщине в лицо пахнуло теплым воздухом, насыщенным запахом смолы. Ошеломленная, она оглянулась по сторонам.

Вокруг возвышались величественные стены собора. Свет, проникающий сквозь затейливые мозаичные окна, разноцветными пятнами падал на пол. Услышав приглушенные голоса, Меер обернулась и увидела двух священников, тихо разговаривающих позади исповедальни.

Она бросилась к ним, выплескивая в спешке слова:

— Мне нужна помощь!

ГЛАВА 84

Венский концертный зал

Четверг, 1 мая, 16.22