Анализы подтвердили, что режиссер и съемочная группа отравились супом из лобстера, в котором нашли следы фенилциклидина – галлюциногенного наркотика, также известного под названием «ангельская пыль». Хотя в больницу отвезли несколько десятков человек, многие вернулись на съемки на следующий же день. Поговаривали, что это была месть одного из участников съемочной группы Кэмерону, известному своей деспотичностью. Виновника так и не нашли, истинную причину отравления не установили. Однако этот случай стал предвестником множества проблем, которые подстерегали участников съемок на каждом шагу.

Но вначале, прибыв в громадный павильон, расположенный на берегу океана в Мексике, и съемочная группа, и актеры были поражены открывшимся зрелищем. Вдалеке виднелась огромная копия «Титаника» на стальном каркасе, управляемая при помощи мощных гидравлических кранов. Корабль установили в резервуаре шестьсот на шестьсот футов[12]. Вначале резервуар был пуст, его наполнили водой, лишь когда начали снимать сцены в спасательных шлюпках. Кэмерон потратил полгода на изучение артефактов, рисунков и планов корабля, чтобы сделать копию как можно более детальной.

Изучив прогнозы погоды за 1912 год, чтобы определить направление дыма из дымовых труб, он решил построить только правый борт «Титаника», но тогда возникали проблемы со съемками отплытия корабля из Саутгемптона, так как судно было пришвартовано с левого борта. В сценарий пришлось внести изменения: если раньше кто-то должен был идти направо, теперь они должны были идти налево. При последующей обработке кадры перевернули, так что казалось, будто все движутся в другую сторону.

Тем временем Лео и Кейт брали уроки этикета у консультанта, нанятого для обучения актерского состава благородным манерам, принятым в высшем обществе в 1912 году. Но их первой совместной сценой стала самая эмоциональная сцена фильма – когда Джек рисует обнаженную Роуз, на которой нет ничего, кроме потрясающего колье «Сердце океана». Колье и этот рисунок (сделанный самим Кэмероном) стали основными элементами сюжета. Наблюдая за Роуз и Джеком в этой сцене, зрители должны были проникнуться их любовной историей.

Для Уинслет это был непростой первый день, ведь ей предстояло предстать обнаженной перед всей съемочной группой. Но у Кэмерона не было выбора, так как декорации для съемки других сцен еще не были готовы. Однако актриса достойно обыграла щекотливый момент. Она пришла на съемки в халате на голое тело и дала ошеломленному Лео возможность заглянуть под него, прежде чем раздеться перед всей съемочной группой. Несмотря на показную уверенность, она нервничала, и тут Кэмерон решил, что ему повезло, ведь и по сценарию момент для пары был достаточно щекотливый, и теперь благодаря последовательности съемок это удалось реалистично отобразить на экране.

«Это получилось не специально, но лучше я бы и нарочно подстроить не смог, – вспоминает он. – Так вышло, что актеры нервничали, в их игре была и живость, и неуверенность. Они репетировали вместе, но это была их первая совместная сцена. Если бы у меня был выбор, я бы, конечно, запланировал ее где-то в середине съемок. Поскольку декорации все еще не были готовы, мы попытались найти все, что требовалось для этой сцены».