Я снимаю спортивную форму в раздевалке, когда мимо меня в душевую проходит голая женщина. Нагота – это не то, что я воспринимаю спокойно. Конечно, я бы чувствовала себя по-другому, будь у меня такое же сказочное тело, как у этой незнакомки: идеально ухоженное, наманикюренное, напедикюренное, с удаленными с лобка волосами. Не в силах справиться с собой, я какое-то время ее разглядываю; я еще никогда не видела женщину с “бразильской” эпиляцией. Это то, что нравится мужчинам? Это то, что доставляет им удовольствие ?

После йоги мы с Недрой встречаемся за ланчем. Не успевает она откусить от своего бурито, как я спрашиваю:

– Скажи, ты удаляешь волосы там, внизу?

Недра опускает бурито и тяжело вздыхает.

– Ничего страшного, если нет. У лесбиянок могут быть свои правила.

– Удаляю, моя дорогая.

– Насколько?

– Полностью.

– Ты делаешь “бразильскую”? – ахаю я. – И не сказала мне, что я тоже должна это сделать?

– Формально, если ты удаляешь вообще все, это называется “голливудская”. Дать тебе телефон места, куда я хожу? Спросишь Хилари. Она лучше всех, к тому же очень быстрая; это почти не больно. А теперь можем мы поговорить о чем-нибудь другом? Что можно спокойно обсуждать средь бела дня?

– Пожалуйста. Какой антоним для “обидеть”?

Недра глядит на меня с подозрением.

– Ты похудела?

– А что, заметно?

– Лицо явно стало уже. Часто упражняешься?

– Я слишком много работаю, чтобы упражняться. Через две недели конец учебного года. Я ставлю шесть пьес одновременно.

– Ну, выглядишь ты отлично, – говорит Недра. – И наконец-то перестала носить свободные кофты. Можно разглядеть фигуру. Мне нравится, как смотрятся эти маечка и кардиган. Тебе идет. У тебя очень сексуальная шея, Элис.

– Сексуальная шея? – Я думаю об Исследователе-101. Может, стоит показать Недре страницу Люси Певенси?

Недра достает мобильник.

– Хочу позвонить Хилари и записать тебя, а то сама ты никогда не решишься. – Она тыкает в кнопки, быстро договаривается, заканчивает коротким “спасибо, дорогая” и захлопывает телефон. – У нее освободилось время. Она может принять тебя через час. Я угощаю.

– Недра сказала, вы делаете это очень быстро. И безболезненно.

– Постараюсь. Не думали сделать генитальный пирсинг? Или татуировку? – спрашивает Хилари.

Эта женщина действительно хочет обсудить со мной интимные украшения, собираясь вот-вот накладывать горячий воск?

Хилари перемешивает воск медицинским шпателем.

– Ну что, давайте посмотрим? – Она оттягивает бумажные бикини и хмыкает. – Кое-кто давненько не делал эпиляцию.

– Ну да, довольно давно, – говорю я.

– Сколько?

– 44 года.

Глаза Хилари едва не лезут на лоб.

– Вот это да – девственница эпиляции. У нас таких немного. Что, даже линию бикини не обрабатывали?

– Ну почему же, я стараюсь не запускать. Я выбриваю.

– Не считается. Тогда почему бы нам не начать с “бразильской” с двухдюймовой полосой? Даже скорее с “американской”. Так вам будет легче.

– Нет, я хочу “голливудскую”. Ведь это ее все сейчас делают, правда?

– Молодые – да. Но большинство женщин вашего возраста, как правило, предпочитает просто сделать поаккуратнее.

– Я хочу убрать все, – говорю я.

– Хорошо, – говорит Хилари.

Она стягивает бумажные бикини с одной стороны, и я закрываю глаза. Горячий воск растекается по моей коже. Я напрягаюсь, ожидая ожога, но ощущение оказывается на удивление приятным. Пока все не так плохо. Хилари накладывает сверху полоску ткани и разглаживает ее.

– Считаю до трех, – говорит она.

Внезапно запаниковав, я хватаю ее за запястье:

– Я еще не готова! – Она спокойно смотрит на меня. – Пожалуйста. О’кей, подождите, подождите, дайте мне одну секунду – я уже почти готова.

– Один, – говорит она и сдирает полоску.

Я вскрикиваю.

– А куда делось “два”?