Он вновь склоняется и прижимается ко мне губами, прихватив мою верхнюю. Он целует меня с невероятной нежностью, словно у меня хрустальный рот и его можно разбить. Я размыкаю губы и позволяю ему углубиться, но его поцелуй по-прежнему очень нежен. Одна рука Холдера у меня на затылке, другая – на бедре, и он неспешно наслаждается каждым миллиметром моего рта. Его поцелуй похож на него самого – продуманный и неспешный.

Как раз в тот момент, когда я полностью погружаюсь в него, губы Холдера замирают, и он медленно отстраняется. Мои глаза распахиваются, и я испускаю стон, с трудом удержавшись от возгласа: «О боже!»

Моя реакция вызывает у него самодовольную ухмылку.

– Это был наш первый поцелуй в качестве пары.

Я ожидаю приступа паники, но его нет.

– Пары, – тихо повторяю я.

– Точнее не скажешь. – Его ладонь по-прежнему лежит на моей талии, и он, не сводя взгляда, прижимает меня к себе. – Не беспокойся, – добавляет он. – Я сам скажу Грейсону. Пусть только дотронется до тебя, и ему снова придется попробовать моего кулака. – Он прикасается пальцами к моей щеке. – А теперь я ухожу. Увидимся через час. Пока. – Чмокнув меня в губы, идет к двери.

– Холдер, – едва успев перевести дух, говорю я. – Почему ты сказал «снова попробовать»? Вы дрались?

Плотно сжав губы, Холдер смущенно кивает:

– Я тебе уже говорил. Он скотина.

За ним закрывается дверь, и вопросов у меня только прибавляется. Ничего удивительного.

Я решаю отказаться от душа и вместо этого позвонить Сикс. Мне надо многое с ней обсудить. Я бегу в свою комнату и вылезаю наружу, потом поднимаю раму ее окна и пробираюсь внутрь. Беру телефон, стоящий у ее кровати, и вынимаю свой сотовый, чтобы найти сообщение с международного номера. Когда начинаю набирать, приходит эсэмэска от Холдера.

На самом деле я с ужасом думаю о целом дне с тобой. И это не шутка. А сарафан совсем тебе не идет, и слишком уж он летний, но все равно носи.

Я ухмыляюсь. Блин, я вправду люблю этого безнадежного парня!

Я набираю номер Сикс и ложусь на ее кровать. С третьего звонка она сонно отвечает.

– Привет, – говорю я. – Ты спишь?

Я слышу, как она зевает.

– Очевидно, нет. Но тебе пора учитывать разницу во времени.

– Сикс! – хохочу я. – У нас сейчас день. Даже если бы я учла, для тебя это не имело бы значения.

– У меня было плохое утро, – как бы оправдываясь, отвечает она. – Я соскучилась. Как поживаешь?

– Ничего нового.

– Не ври. У тебя раздражающе счастливый голос. Похоже, вы с Холдером разобрались.

– Угу. И ты первая узнаешь, что я, Линден Скай Дэвис, теперь ангажирована.

– Не могу понять, зачем так мучиться, – стонет она. – Но я рада за тебя.

– Спа…

Я собиралась сказать «спасибо», но Сикс восклицает:

– О боже!

– В чем дело?

– Забыла. У тебя же этот долбаный день рождения, а я забыла! С днем рождения, Скай, и – блин, я самая плохая лучшая подруга.

– Ничего страшного, – смеюсь я. – Я даже рада, что ты забыла. Ты ведь знаешь, я терпеть не могу подарки, сюрпризы и все, что связано с днем рождения.

– Ой, погоди. Вспомнила, какая я на самом деле клевая. Посмотри за своим комодом.

Я возвожу очи горе:

– Ладно.

– И скажи своему бойфренду, чтобы оплатил чертово время.

– Скажу. Пойду, пожалуй, а то твоя мама в обморок упадет, когда увидит телефонный счет.

– Угу, но… лучше бы она пребывала в гармонии с природой, как твоя.

Мне смешно.

– Я люблю тебя, Сикс. Береги себя, ладно?

– Я тоже тебя люблю. Скай?

– Да?

– У тебя такой счастливый голос! Рада, что тебе хорошо.

Я улыбаюсь, и связь прерывается. Я иду в свою комнату и, хотя терпеть не могу подарки, меня мучает любопытство. Быстро заглядываю за комод. На полу стоит завернутая в бумагу коробка, я беру ее. Потом сажусь на кровать и снимаю крышку. Коробка заполнена «Сникерсами».