— Успокойся, — проговорил Дейвид, поглаживая руку красавицы-китаянки. — Я поехал сюда сразу после того, как повстречал Джеймса. Надеюсь, кто-нибудь сможет мне объяснить, что тут стряслось!

Селина вскочила:

— Ты его видел? Где он?

— Джеймс проскакал мимо меня на своем вороном. Мне показалось, что он ничего не видит вокруг. Возвратясь со свадебного обеда, я припомнил, что забыл в церкви кое-какие нужные мне книги. Я шел туда, когда мимо промчался Джеймс…

— Где он? — Тьма стала застилать глаза Селины.

— Думаю, он сейчас в Уиндхеме.

— В Уиндхеме?!! — хором вскричали присутствующие.

— Я почти уверен в этом. Как бы он ни был от всего отрешен, меня он заметил и крикнул, не останавливая коня… — Дейвид нахмурился, стараясь поточнее припомнить слова Джеймса. — Он прокричал, что уезжает и не вернется никогда. Он проклял злую судьбу, какую-то роковую ошибку. Мне послышалось, что он вроде упомянул Уиндхем.

— В таком случае мы все отправимся в Уиндхем. — Голос Летти был тверд и спокоен. — Как далеко до него?

— О, не слишком далеко. Он менее чем в двух часах езды на юг. Я еду с вами.

— Селина и я отправимся туда сами. Не слишком затруднит тебя рассказать, как туда добраться, Дейвид?

Уловив в голосе Летти закипающий гнев, Селина открыла глаза. Ее дорогая подруга пошла разобраться в кипе одежды, которую вчера уже доставили в Блэкберн из Найтхеда. Летти выбрала самый плотный теплый плащ и обернула им плечи Селины.

— Пойдем, — сказала она, улыбаясь, и в ее глазах светилась нежность. — Мы отыщем твоего супруга и вместе выслушаем его объяснения по поводу столь дикой выходки.

Темная грозовая ночь как нельзя лучше соответствовала тому, что творилось у него в душе. Мрак и смятение, угроза и безнадежность…

Селина — его сестра! Он не хотел в это верить, однако не мог и не верить. Селина действительно появилась на свет несколько месяцев спустя после того, как Френсис Сент-Джайлс спешно покинул Англию. Отец не раз говорил Джеймсу, что ему неизвестны причины гнева старого маркиза. Но, может быть, права эта чертова Мери Годвин: разве может отец признаться сыну, что виновен в насилии над женщиной, которую затем бросил беременной? А Мери еще и добавила:

— Ваш дед настоял, чтобы его внучка была воспитана в достатке и комфорте в одном из родовых имений Сент-Джайлса. Поэтому и отдал нам с Дариусом, который не отказался от меня, усадьбу Найтхед.

Миновав белокаменный дом под черепичной крышей и оставив Уиндхем у себя за спиной, Джеймс повернул в сторону моря. Он гнал коня, пока не спустился по склону до самого обрыва. Молнии рассекали небосвод, громовые удары разрывали небо на части, слепящий свет взрывался в небе огненными зарницами.

— Надо отдать должное вашему отцу, — продолжала Мери Годвин, — он не отрицал своего преступления. Он только хотел, чтобы его зверское скотство было скрыто от вашей милой и нежной матери. Вот почему Френсис так спешно покинул Англию. Одним словом, вы теперь понимаете, что я не могу позволить продолжаться этой пародии на женитьбу!

— Проклятие! — Крик Джеймса был поглощен раскатом грома. — Будь ты проклят, отец.

Небеса разверзлись, налетел косой ливень. Джеймс слегка пришпорил коня и глянул вниз, в пропасть, за край отвесного известкового утеса. Там на узкой прибрежной полосе, на острых выступах каменной гряды, уходящей в море, виднелись клочья грязной пены.

Никто не может остаться в живых после прыжка в эти раскрытые каменные челюсти! Скакун вскинул голову, сверкнул белками больших глаз, забил копытом в каменистый грунт и, встав на дыбы, метнулся назад. Круп коня била сильная дрожь.

— Стоять! — приказал Джеймс. — Стоять, я сказал!

Однако конь продолжал крутиться, отдаляясь от края скалы. Джеймс посмотрел по сторонам, пытаясь установить, что еще могло взволновать скакуна в такую бурю. Причина выяснилась сразу: две лошади неслись к нему из мрака.

— Джеймс! Лорд Иглтон!