Его волшебное прикосновение - Стелла Камерон (1995)

— О нет. Мы не должны вслух обсуждать такие вещи. — Изабел достала записную книжку и золотой карандашик из очаровательного маленького ридикюля, сделанного из соломки и украшенного цветами, что висел у нее на запястье. — Мы будем вести переговоры в письменном виде. Говорить о деньгах чересчур вульгарно, так всегда утверждает мама.

Короткими точными движениями Изабел написала цифру и показала ее Селине.

— О, милая, надо быть настоящей богачкой, чтобы позволить себе такие крайности. Боюсь, что…

— Но это великолепное платье, — возразила Изабел. — Сделано по французской выкройке. Оно вызвало восхищение.

— М-м.

Фыркнув, Изабел написала на листке блокнота другую цифру.

— М-м.

— Ну, в самом деле! — И снова Изабел принялась писать.

На этот раз Селина взяла в руки записную книжку и прочитала то, что там написала гостья, поглощенная своей идеей.

— Можно мне? — Селина воспользовалась карандашиком Изабел, чтобы начертать свое предложение. — Теперь учтена скидка за удаленную вышивку.

Изабел заглядывала под руку Селины.

— Так мало? Но я должна… — Заметь Изабел легкую усмешку на губах Селины, она была бы очень раздосадована.

— О, чуть не забыла. — Селина снова нацарапала цифру в блокноте. — Ведь ты на добрых два дюйма ниже меня. Значит, я покупаю материи на два дюйма меньше, чем мне требуется. Указанная сумма учитывает все эти обстоятельства.

Изабел издала звук, будто она задыхается.

— Конечно, — сладким голосом сказала Селина, — если у тебя в кармане так пусто, что тебе требуется гораздо больше, то я не удивлюсь, если ты попробуешь найти другого покупателя.

— Нет-нет, у моих родителей приличный доход, и названная тобой цифра вполне подходит.

Еще полчаса ушло на покупку второго платья. Элегантный лиф, обшитый черно-белой каймой из тисненого атласа, прикрывал муслиновую лимонно-желтую тунику с глубоким вырезом. Но Изабел была намного уже в груди, и на Селине платье будет, вероятно, плохо сидеть. Однако и здесь можно найти выход.

— Итак, по рукам, — радостно сказала Изабел, когда торг закончился. Она не выказала ни малейшей брезгливости, припрятывая полученные от Селины деньги. — Я просто не представляю, бедняжка, как ты сможешь смириться с обносками.

Селина улыбнулась:

— Это действительно трудно. Но так как каждая из нас двоих защищает свои интересы, я не думаю, что наша сделка будет разглашена, не так ли?

— Да. — Взгляд голубых глаз Изабел стал немного жестче. — Я тоже не думаю. И вообще, видимо, мы не слишком часто будем сталкиваться в одних и тех же местах. — Гостья ясно намекала на то, что она в глазах света стоит намного выше Селины. — У меня будет еще одно платье после… Ну, ты понимаешь, после следующего уик-энда. Если получится, я привезу его тебе и расскажу все о замечательном рауте, куда меня пригласили. Ожидается, что это будет, безусловно, гвоздь начала сезона, а, может, и вообще всего сезона.

— Неужели? — Селина сделала вид, что ей скучно.

— О, да! Маркиз Кастербридж раскрывает двери своего дворца на Парк-Лейн впервые за многие годы. И я приглашена! Мама говорит, что весь свет будет там. Все сливки общества. О, я не могу дождаться! — Изабел достала пергаментный веер того же голубого цвета, что и ее платье для выездов, и раскрыла его. Поверх веера она смотрела на Селину оценивающим взглядом. — Как жаль, что ты там не будешь.

— Да, я не предполагаю там быть, — сдержанно сказала Селина, избегая взгляда Летти, — я уже приглашена в другое место.

Прежде чем Изабел ответила, в дверях гостиной снова появился Бейти. Он подал Селине на серебряном подносе визитную карточку. Один уголок ее был загнут в знак того, что визитер ожидает ответа. Селина прочитала имя и чуть не схватилась за сердце. «Джеймс Иглтон» было выгравировано крупными буквами на толстом веленовом картоне. И больше ничего.