Его волшебное прикосновение - Стелла Камерон (1995)

Волнующий обмен мнениями был прерван новыми событиями. Гости, стоявшие вокруг миссис Арбутнотт, расступились, образовав коридор, и Селина увидела высокого мужчину с черными волнистыми волосами. Существовал только один мужчина, присутствие которого она могла почувствовать всем своим существом. Джеймс Иглтон, бросающаяся в глаза загадочная фигура в черном вечернем костюме, шел спокойным шагом, без малейших следов улыбки на лице. Он остановился перед хозяйкой дома.

— Миссис Арбутнотт?

Даже в блеске золотого лорнета, казалось, проявился живой интерес:

— Я Хедвига Арбутнотт. А вы отпрыск Иглтонов?

Селина прижала руку к груди. Ей казалось, будто тысячи птиц захлопали крыльями, ее бросило в дрожь.

— Джеймс Иглтон, мадам, — к вашим услугам.

Миссис Арбутнотт самодовольно усмехнулась и раскрыла позолоченный лакированный веер с изображением пурпуровых фазанов.

— Вы все-таки здесь, мистер Иглтон?

Развязный вопрос хозяйки дома вызвал вздох изумления. Но Джеймс как будто бы ничего не заметил. Он выбрал момент, чтобы обежать взглядом лица присутствующих. Глаза его остановились, как только он нашел того, кого искал.

Губы Селины раскрылись, рука непроизвольно прижалась к горлу.

Ослепительная белая рубашка Джеймса, бросавшаяся в глаза благодаря строгой простоте фасона, не скрывала все великолепие его широкой груди. Галстук был безупречен, как и жилет, не образовывавший ни единой морщинки на плоском животе. Его настойчивый взгляд задержался на лице Селины, потом опустился чуть ниже, потом еще ниже. Селина задохнулась.

Губы Джеймса раздвинулись в улыбке, и тут миссис Арбутнотт ударила его веером по плечу:

— Я задала вам вопрос, мистер Иглтон.

— О чем?

— Почему вы здесь?

— Потому что вы меня пригласили.

— И вы ответили отказом, сэр.

— Разве? — Все это время взгляд Джеймса не отрывался от глаз Селины. — Очень странно. Может быть, я и ответил отказом. Но потом я, наверное, нашел причину изменить свое решение.

Селина поняла: он говорил ей, что приехал сюда ради нее, ибо она упомянула о предстоящем сегодня вечером рауте. Джеймс слегка поклонился, и Селина опустила ресницы. Почему он способен заставить ее сердце бешено биться, а ноги подгибаться? Почему ему достаточно взглянуть на нее, чтобы вызвать тяжелое, жаркое томление… Ничего подобного прежде она не испытывала…

— Какая часть из того, что о вас говорят, мистер Иглтон, является правдой?

Отвечая, он повернулся к хозяйке дома.

— Что именно говорят обо мне, мадам?

— Что у вас… необычная челядь.

— На взгляд некоторых, это так.

— Но вы не разделяете их мнения?

— Я считаю себя счастливейшим человеком. — Он еще раз попытался поймать взгляд Селины. — Я имею дело только с теми, кто мне верно служит… и доставляет мне удовольствие — и в моем доме, и вне его.

Она, Селина, доставляет ему удовольствие?

Персиваль Летчуиз засопел так громко, что несколько голов повернулись к нему.

— Уверен, этот прохвост смотрит на вас, Селина, — пробормотал Персиваль с ноткой беспокойства. — Мы немедленно уезжаем.

— Я поеду, когда мне будет нужно, — сказала она. — И не с вами.

Шум разговоров и взрывы смеха возобновились. Лишь те, кто находился в непосредственной близости от Джеймса, продолжали что-то высматривать и перешептываться. Леди Дафни вновь подошла к виконту Итбери и принялась болтать вполголоса, пытаясь отвлечь его внимание от Селины.

Персиваль намеренно встал так, чтобы Селина не могла видеть Джеймса.

— У вас, кажется, жар, дорогая, — сказал он, уставившись пустыми глазами ей в грудь. Понизив голос, он добавил: — Советую тебе делать, как я велел, девочка. Мой отец не возрадуется, узнав, что ты не слишком-то любезна с его сыном.

У Селины все перевернулось внутри, она вскипела.

— Я вовсе не обязана оказывать особое внимание вашему отцу или вам. Прошу оставить меня.