Его волшебное прикосновение - Стелла Камерон (1995)

Селина не сводила глаз с отца, ожидая, не превратит ли он происшедшее в предлог отправить ее в поместье и запереть там. Она вся содрогнулась при подобной мысли, но напрягла волю, чтобы скрыть свою тревогу. С детских лет она усвоила: любой заметный признак ее страха лишь побуждает отца усилить наказание. Тут мать прервала ее размышления:

— Нашлась, видите ли, законодательница мод и нравов!

Значит им известно!..

— Я рад, что у тебя хватило здравого смысла не отрицать, что тебя ввергли в соблазн лица, привыкшие к мотовству. А главное — что мы вовремя явились. Ты исхитрилась настоять, что будешь сама распоряжаться своими деньгами. Теперь мы позаботимся, чтобы ты не выбросила их на ветер до последнего пенни.

Селина вздохнула с облегчением: им известно не все!

— Уверяю вас, папенька, не было ничего подобного! — Этот противный клоун Летчуиз все представил в ложном свете, и Селине теперь надо было благодарить Бога, что все так обернулось, а не молить Его о спасении. — Я вполне укладываюсь в установленный ежемесячный бюджет, расходы совсем не превышены.

На первый план опять вышла маменька, ее юбки шуршали до невозможности громко.

— Может быть, ты полагаешь — вновь вмешалась мать, — что это сделает нас более снисходительными? Все эти твои глупости, то, что ты вообразила себя принцессой, — все это не так уж важно. А вот то, что ты нанесла настоящее оскорбление мистеру Летчуизу, фактически заявив ему, что порываешь с ним знакомство, может иметь самые дурные последствия.

— Я…

— Молчать! — взорвался папенька. Изволь помолчать! А мы с твоей матерью тем временем будем решать, как лучше поступить с тобой.

Лучше — для кого, подумала Селина. Она приготовилась к тому, что по родительскому приговору ее сошлют и посадят под замок. Ей уже слышался скрежет ключа в замочной скважине.

— Прежде всего нужно найти способ умаслить Бертрама, — заявила миссис Годвин.

— Я не говорила мистеру Летчуизу, что порываю с ним. — Селина с вызовом в голосе выставила вперед подбородок. — Он был груб со мной, и…

— Хватит! — Отец опять вскочил с места. — Садись и молча слушай! — Он указал на кресло в дальнем углу гостиной. Селина подчинилась.

— Дариус, — сказала миссис Годвин, — я полагаю, надо по возможности ускорить свадьбу.

— Первое, чем следует заняться, — закончить дело с выплатой нам по договоренности денежной компенсации, — ответил любящий отец. — Я рассчитывал значительно повысить сумму, но, кажется, девица лишила нас последнего шанса на это.

Селина слушала молча. Родители толковали и толковали, все больше о деньгах, словно ее не было в комнате, а сама по себе она не имела ни малейшего значения. Прошло полчаса, минул час. У Селины даже спина заныла от напряженного ожидания. Она подумала, что судьба той бедняжки Мериголд не так уж разительно отличается от ее собственной. Ведь ни она, ни Мериголд не может самостоятельно распоряжаться собой.

— …Он утверждает, будто она — несвежий товар!

— Как бы не так! Он просто ищет способ подешевле приобрести невинную девушку.

Слышать такое было невыносимо, и Селина опять ушла в свои мысли. Для нее все было решено: наслаждаться она могла только с Джеймсом, и ни с каким другим мужчиной. В этом состояло ее отличие от Мериголд. Ведь все эти падшие женщины попали в западню именно из-за того, что их плоть жаждала наслаждения. А для Селины нет и не может быть наслаждения без ее Джеймса!..

— …Неотлагательно пригласим Бертрама отобедать с нами, — разрушил мечтания Селины голос матери. Селине надо уладить с ним отношения.

— Глупости! — сказал отец. — Ей и присутствовать не обязательно.

После тихого и осторожного стука — так стучат только слуги — дверь отворилась, и привратник Бейти кратко объявил:

— К вам с визитом!

На серебряном подносе в его руках лежала визитная карточка. Мистер Годвин с раздражением взял визитку.