Все девочки взрослеют - Дженнифер Вайнер (2011)

Последние три года Элль уверяет, что все хорошее в ее жизни, от идеального педикюра до сквозной роли бродяжки в сериале «Как вращается мир», — непосредственный результат философии получизма. Мы с Питером втайне шутим, что ее версия «Что увидишь, то получишь» включает промежуточную ступень, о существовании которой Джейн Майер даже не догадывается. А именно: старательно и долго представлять, как я оплачиваю все удовольствия. Тем не менее в «преклонном» возрасте сорока лет моя младшая сестра так или иначе разобралась со своей жизнью.

— Шапиро! — позвала женщина в хрустящем белом халате, балансирующая на краю джакузи с планшетом в руках.

— Да? — откликнулась я.

Когда мать начала вставать, Элль сняла огуречные ломтики и нахмурилась.

— Сиди под водой! — рявкнула она.

— Успокойся, Люси, — спокойно сказала мама.

— Вы готовы к массажу? — осведомилась леди с планшетом.

Мы вылезли из воды. («Я первая!» — крикнула Элль, прикрывая глаза.) Надев халаты, мы пошлепали по коридору. Мать пошла в отдельную комнату, а мы с Элль — в комнату на двоих, как я и просила. Горели свечи, вдоль задрапированных белой тканью стен стояли два усыпанных розовыми лепестками стола. В углу журчал фонтан, из динамиков на потолке раздавалось пение хора. Я легла на кровать у стены.

Элль явно стала что-то подозревать.

— Кэнни, что происходит?

— Мне хотелось побыть с тобой вдвоем. Ведь мы давно не общались.

— В смысле? Мы общаемся!

В целом верно. Мы с Элль разговариваем пару раз в неделю. Также она присылает мне по электронной почте фотографии со съемок. Мусорный мешок вместо одежды, фальшивая «простуда» в углу рта и подпись: «Мне нужен отпуск».

В комнату вошли и поздоровались мужчина и женщина в одинаковой униформе: белые брюки на завязках и белые футболки, как у медперсонала шикарной больницы.

— Чур, парень мой, — заявила Элль.

— Как обычно, — ответила я.

Сестра бодро помахала мужчине и легла на стол лицом вниз, не снимая мокрого оранжевого бикини. Я повесила халат и вытянулась рядом.

— Купальник снимать не будешь? — прошептала я.

— Фу. — Элль сморщила нос. — Я не обнажаюсь в присутствии других женщин.

— Я твоя сестра... к тому же гомосексуализм не заразен.

— Да, но они не в курсе, — возразила Элль.

Массажистка брызнула мне на спину теплое масло.

— Что новенького? — спросила я у сестры.

— Мгм, — проговорила она в подушку и подняла голову. — Ничего. А у тебя?

— Тоже ничего.

Знаю, Элль далеко не в восторге от моей жизни. От городского дома, из которого ей всегда не терпится сбежать, от мужа и ребенка. Вот уж о чем она никогда не мечтала, так это о муже и ребенке, равно как и о мини-вэне. Если бы он остался последней машиной на земле, Элль ходила бы пешком. Или сняла бы колеса и попыталась соорудить спортивный маленький скутер.

— Как дела с бат-мицвой? — Элль усмехнулась. — Собираешься вызвать Мону к чтению Торы?

Если честно, я еще не думала о роли маминой подруги на празднике.

— А Губерман? — не унималась Элль. — Он разделит с тобой расходы?

— Ну... — Я возьму деньги у Брюса Губермана не раньше, чем снова прыгну к нему в постель. — Мы что-нибудь придумаем. Все образуется.

Несколько минут мы лежали молча.

— Как по-твоему, мы действительно станем такими, как мать? — снова подала голос Элль. — Обвисшими уродинами?

— Элль, — ласково крикнула мать из соседней кабинки, — я все слышу!

— Мама отлично выглядит, — твердо произнесла я.

— Ничего подобного, — отрезала Элль. — Ей надо сделать подтяжку.

— Разве получисты верят в пластическую хирургию? — удивилась я. — Может, маме достаточно вообразить себя подтянутой?

— Слишком поздно.