Милашка - Джен Сакс (2002)

Ничего подобного я еще никогда не слышал. Стоило мне установить в ее квартире один небольшой «жучок», как пошел плотный поток совершенно неожиданной информации. До этого подслушивающее устройство было установлено только в ее телефоне, но это не давало мне возможности слышать то, что происходило в квартире. И вот теперь я с растущим изумлением накапливал информацию о ее частной жизни. Помимо прочего выяснилось, что она долгое время спала с парнем по имени Дэвид, и это после того, как не без ее помощи пару недель назад исчез репортер по имени Питер. Я так хорошо изучил круг ее ближайших друзей, что, казалось, меня уже ничем невозможно было удивить, и вдруг этот Дэвид и их связь. Больше всего меня поразил не сам факт сексуальных контактов, а то место, которое парень занимал в ее жизни. Создавалось впечатление, что он служил для нее чем-то вроде успокоительного средства. Хотя и не всегда, как выяснилось из недавно прослушанного мной разговора. В тот вечер все было иначе.

Началось все, как мне кажется, в гостиной. Впрочем, это не совсем гостиная — в нескольких шагах от них находилась кровать. Судя по всему, они сидели на диване и смотрели по телевизору какую-то сильно политизированную программу с участием знаменитостей. Это было довольно популярное ток-шоу, где все приглашенные в студию высказывались, а в конце передачи ведущий старательно подводил итоги. С первой минуты я понял, что Дэвид считал себя знатоком политической жизни, имел суждение по каждому вопросу и именно поэтому ему активно не нравилась эта передача. Впрочем, она тоже не отставала и вполне серьезно комментировала все, что происходило в студии.

— Я не хочу это смотреть, — проворчал он.

— Что ты не хочешь смотреть? — решила уточнить Грейс.

— Всю эту чушь, — раздраженно сказал он. — Мне плевать, что думают о политике какие-то актеры. — Последовала довольно продолжительная пауза, в течение которой слышался лишь скрип старого дивана. — Эти люди ни черта не понимают, — продолжал с еще большим раздражением хрипловатый мужской голос. — Почему я должен сидеть и слушать весь этот бред?

— Кого ты имеешь в виду под словами «эти люди»? — задиристо спросила она. — Людей в телестудии или вообще всех на свете?

— И тех и других.

— Не обобщай. Ты не слышал, как Алек Болдуин сражался один на один с Лаурой Ингрэм, этой мегерой, сторонницей республиканцев. Или как Билли Болдуин наседал на Гордона Лидди. А если бы послушал лекцию Рона Силвера в юридическом колледже, то не стал бы так говорить.

— Значит, теперь я должен сидеть как истукан и слушать, что думает Барбра Стрейзанд о федеральном бюджете?

— Нет, — ответила Грейс со злыми нотками в голосе. — Слушать вовсе не обязательно, зато обязательно думать и соображать. Ты хочешь сказать, что все эти люди по определению не должны иметь своего мнения о политике и ничего путного сказать о ней не могут. То есть ты судишь о них, как об определенном классе, который в принципе не способен выработать правильное понимание политических процессов. Интересно, какие еще группы людей, по-твоему, не обладают нужными качествами?

— Я просто сказал, что не хочу слушать их, вот и все.

— Ну и зря, — возразила Грейс. — Во-первых, они могут сказать кое-что интересное по поводу нашей политики. Во-вторых, всегда любопытно услышать из их уст какую-нибудь глупость, хотя, как мне кажется, глупостей они говорят не больше, чем иные профессиональные политики. И наконец, в-третьих, они иногда говорят забавные вещи.

— Послушай, почему бы нам не выключить эту гадость?

— Да что с тобой? — продолжала негодовать Грейс. — Откуда такая нетерпимость? Почему ты не можешь спокойно выслушать чужое мнение? Лично я всегда предпочитаю судить о людях индивидуально и по каким-то определенным поступкам. Смешно и несправедливо полагать, что все они идиоты и ничего разумного сказать не могут. Нельзя же в самом деле осуждать всех актеров только на том основании, что они не занимаются политикой!