Победить тьму... - Барбара Эрскин (2004)

Временами просто из любопытства она добиралась через годы до Лизы. Она испытывала ее, все еще ненавидя. Ей надо было знать, представляет ли та угрозу. Но Лиза была очень сильной, намного сильнее, чем А-дам. Почти всегда она была защищена какой-то невидимой стеной, которая отталкивала Брид и ослабляла ее силу. Было бессмысленно расточать энергию для того, чтобы пробиваться через этот щит. Она пообещала себе, что когда-нибудь обязательно разберется с Лизой, с той женщиной, которая отняла у нее ее А-дама. Но не сейчас. Сейчас она предпочла сконцентрироваться целиком и полностью на А-даме. А затем, когда Лиза забудет про свой щит, она будет пристально смотреть на нее из темноты, будет забавляться той немой угрозой, которую будет вселять в эту женщину. И она будет очень внимательно присматривать за сыном А-дама и девушкой, которые сделались сейчас любовниками.

В конце палаты распахнулась дверь, и Брид заметила, как сквозь пещерную темноту между постелями пробивается луч света. Она тихо нырнула под одеяло и закрыла глаза. Если обнаружат, что она не спит, они снова принесут иголку, вставят ей в руку, и тогда она уснет на долгое-долгое время. А потом, когда проснется, разум ее будет затуманен, во рту все пересохнет. Во время сна у нее не будет сновидений, но покоя тоже не будет. Дни будут складываться в недели, недели в месяцы, а затем в годы, и она даже не будет знать, сколько их минует за это время. Она уже давно поняла, что ей следует прикидываться спокойной и большую часть времени спать, находясь в этом странном мире, в котором она угодила в ловушку. Шаги становились все громче по мере того, как кто-то продвигался по палате от постели к постели. Она слышала, как потихонечку звенят ключи, привязанные к поясу женщины. А потом, когда женщина подошла ближе, Брид почувствовала тот ужасный тухлый запах, который исходил изо рта женщины. Ее передернуло, и она еще крепче закрыла глаза. В этом странном месте сестры побаивались ее, они не любили ее. Она их тоже не любила. Но Дебору Уилкинс она особенно сильно ненавидела. Эта женщина словно чувствовала, что Брид чужая в этом мире. Она понимала, что ей не удается полностью познать ее, проникнуть в ее внутренний мир. Поэтому ее нелюбовь к Брид обернулась, к несчастью для последней, каким-то садистским преследованием.

Шаги замерли около ее кровати. Женщина подошла к ней близко, и Брид замерла. На некоторое время в комнате повисла зловещая тишина. Затем сестра выругалась, повернулась и возобновила обход закрепленных за ней пациентов.

На следующий день Брид должна была беседовать с доктором Фернесом. Она прошла в его офис, села, и они мирно разговаривали за чашкой чая. Ей нравился этот врач. Кажется, он был главный в этом учреждении, которое стало для нее временным домом. Она доверяла ему. Он был очень мудрый и добрый. И ее совершенно не волновало, что он записывал все, что она рассказывала. Постепенно, по мере того, как она все глубже проникалась к нему доверием и в то же время все более отдалялась от других обитателей этого заведения, она становилась с ним откровеннее.

— Итак, Брид, дорогая, ты опять путешествовала прошлой ночью? — Доктор Фернес улыбнулся ей исподлобья, затем открыл распухшую от записей папку, на которой было написано ее имя. Он заметил, что, когда заканчивался эффект от принятия лекарственных препаратов, она становилась более уравновешенной с психической точки зрения. Ему это нравилось. Она была именно тем пациентом, который максимально подходил для его исследований в плане психотерапевтического подхода.

Она скромно кивнула в ответ.

— Я навещала А-дама в его доме.

— Это доктор Крэг? — Он бегло перелистал страницы папки, исписанные черными чернилами аккуратным мелким почерком.

Она снова кивнула.