Победить тьму... - Барбара Эрскин (2004)

А в последующие годы в ее жизни начали появляться мужчины. Их было немного, отношения нельзя было назвать серьезными. Исключение составлял итальянский граф, писатель, который жил в древнем полуразрушенном замке в горах за Фьезоле; его портрет она писала в одно прекрасное и незабываемое лето. Она была близка к тому, чтобы выйти за него замуж, но что-то удерживало ее. Не то чтобы ее чувства не были достаточно сильны. Не чувствуя себя предательницей по отношению к Филу, она позволила себе полюбить его и могла бы счастливо прожить рядом с ним остаток своей жизни, но чувство самосохранения остановило ее. Она не хотела принадлежать кому-либо, как того хотел бы Микеле. Она была сама по себе. И у нее было ее искусство, которым она слишком дорожила, а он этого не понял. Прошло уже много времени с тех пор, как она в последний раз была в красивом замке среди оливковых деревьев.

С раннего детства она брала с собой Бет в путешествия. Бет жила с ней в гостиницах, лежала у бассейнов, пока Лиза сидела перед мольбертом, рисуя очередную знаменитость, позировавшую ей. Если они останавливались в доме этой знаменитости, как это было в случае с Микеле, то для Бет это было гораздо лучше. Девочка имела большую свободу и получала больше удовольствия, бродя вокруг. Сызмала она привыкла брать с собой собственную подставку для набросков и цветные мелки. Позже она стала рисовать красками, но никогда не рисовала портреты. Это делала только Лиза. Бет сконцентрировала внимание на пейзажах, изучая различия тех мест, которые они посещали: юга Франции, Италии, Швейцарии. По мере того как шли годы, дома, в ее маленькой спальне на ферме, скапливались альбом за альбомом с аккуратными, тщательно выполненными набросками. Сначала она занималась искусством уровня О, потом уровня А, потом посещала Сент-Мартин, а однажды или дважды в год они с Лизой встречались с бабушкой Джейн, выглядевшей на двадцать лет старше Лизы, которая тоже была ее бабушкой, хотя Бет в последнее время мысленно называла ее просто Лизой, даже мамой.

Бет знала, что у нее есть дедушка, который работает врачом в Сент-Албансе, но обе женщины, встречаясь, никогда не упоминали о нем, а когда она спросила о нем Лизу, ответом было пожатие плеч и глубокая грусть в глазах, что удержало ее от дальнейших расспросов. Она вроде как знала, что существовала другая женщина. Это звучало по-викториански и романтично, но очень печально. Однако это объясняло седину бабушки Джейн, ее осунувшееся лицо. Лиза никогда не рассказывала об этом, и это было странно, потому что во всем остальном она была достаточно современна, имела широкие взгляды, и с ней можно было говорить обо всем. А учитывая, что в жизни Бет было так много неясных, но жизненно важных моментов: ее родители, дедушка Фил, которого она почти не помнила — все, что ей запомнилось, это две большие крепкие руки, — она считала, что нельзя пренебрегать наличием живого и вполне здорового дедушки. Она была заинтригована.

Последний раз они встречались на Рождество, когда Лиза отвозила картину в квартиру на Итон-Террас. Они с Бет договорились встретиться с Джейн в ресторане Харви Николса и втроем устроились за столиком возле окна. Лиза некоторое время смотрела на Джейн и не могла скрыть своего потрясения от того, насколько плохо выглядела Джейн. Она молчала, пока Бет не оставила их на время. Только тогда она протянула через стол руку и дотронулась до руки Джейн.

— Почему ты все еще остаешься там?

Джейн пожала плечами.

— Кто-то должен присматривать за ним. Он начал пить.

Лиза в ужасе посмотрела на нее.

— Адам?

— Кто же еще? Она совершенно опустошила его. Ничего от него не осталось. Он работает один день в неделю и то только потому, что Роберт не может придумать, как избавиться от него. Еще одна ошибка — и его выгонят. У них уже есть другой партнер, поэтому без Адама они не пропадут.