Роковая ночь - Коллектив авторов (2007)

Всем нам — дворцовой челяди и телохранителям, чиновникам и прочим лицам мужского пола, было запрещено появляться после определенного часа в саду, куда выходили окна гарема: в это время женщины совершали прогулку, и тому, кто бросил бы на них взгляд, грозила смертная казнь. Я как-то упустил время и задержался в саду; потом, сообразив, что уже поздно, бросился к выходу. Тут в самом конце аллеи я столкнулся с какой-то молодой особой.

— Куда это ты так торопишься?! — воскликнула она.

Вечер был светлым, и я разглядел ее лицо. Оно было мило. Тем не менее я отрезал:

— К выходу. Если ты из тех, что живут в гареме, то знаешь сама. Или мне не дорога жизнь?

— Поздно же ты о ней вспомнил, — засмеялась она, — благодари судьбу, что встретил не кого-нибудь, а меня, а то бы лишился головы на этом же месте!

— Горе мне! — воскликнул я. — Как же, несчастный, я не убрался вовремя!

— Отчего же горе, — возразила она. — Ты встретил здесь молодую красивую девушку — я льщу себя уверенностью в том, что мало кто из обитательниц гарема может похвастаться большей привлекательностью, нежели я! Так что у тебя нет оснований быть недовольным судьбой.

— Прекрасная госпожа, — сказал я. — Хоть при этом свете разглядеть вас как следует невозможно, но все же того, что я вижу, достаточно, чтобы воспламениться! Однако подумайте, каково мое положение. Смертную казнь нельзя назвать счастливым стечением обстоятельств!

— Согласна, — сказала она, — однако опасность не так велика, как ты думаешь. Шах Тахмасп добросердечен и, возможно, простит тебя. А кем ты служишь?

Я назвался.

— Ладно, — сказала она, — теперь слушайся меня. Во-первых, оставь на сегодня раздумья о завтрашнем дне. Эта забота — дело Всевышнего, а не людей! Бог лучше знает, как с тобой поступить, и, быть может, предусмотрел путь к твоему спасению. Если бы ты знал, кого встретил, то счел бы себя счастливейшим из людей и понял бы, что эта случайность может послужить к твоему возвышению. А ты тратишь время в сетованиях вместо того, чтобы радоваться.

Тогда я решил последовать ее намеку и схватил незнакомку в объятия. Но у нее и в мыслях не было предаться любви и уступить мне: она вскрикнула и позвала других женщин, которые выскочили из-за кустов, где прятались, подслушивая наш разговор.

Я понял, что это была одна из невольниц персидской царевны, которая решила подшутить надо мной для своего развлечения. Одна из женщин, смеявшаяся над моим замешательством вместе со всеми, спросила:

— Ну что, Кале-Каири? Не хочешь еще позабавиться?

— Нет, хватит с меня, — ответила та, с которой я разговаривал, — я дорого поплатилась за свое любопытство!

Все двенадцать женщин обступили меня и принялись подшучивать, говоря:

— Ого! Молодой человек не теряет времени даром! Какая жалость, что теперь его казнят за эту маленькую задержку!

Та, которую я обнимал, спросила другую:

— Жизнь его в ваших руках, моя повелительница! Что вы решили?

— Что ж, подождем, — ответила ей царевна, казавшаяся все еще слегка испуганной, — не умирать же ему сейчас! Пожалуй, отведем его в мои покои и развлечем немного: пусть запомнит этот случай надолго. До сих пор ни один мужчина не бывал у меня в гостях!

И мне тут же принесли женское платье, одели и увели с собой на женскую половину. Налево и направо, вверху и внизу блестело золото и серебро и благоухали ароматические светильники; мой глаз отказывался различать вещи в сплошном сиянии и блеске. Мы прошли в комнату Зулейхи-бегум — ибо так звали царевну — и заняли места на обитых парчой сиденьях, поставленных на узорном ковре. Женщины сели полукругом и меня усадили с собой. Царевна велела подать прохладительные напитки и что-нибудь подкрепиться. Шестеро старых прислужниц принесли кушанье «махрама» и салат из сердцевины огурца с лимонным соком и разными травами, положенный в скорлупу кокосового ореха.