Одержимость - Сьюзен Льюис (1996)

— Он объяснил, почему так сделал? — Кори, конечно же, понимала, что все его слова Аннализе — сплошная ложь. Но она ошиблась. Она едва ушам своим поверила, когда Аннализа произнесла:

— Люк сказал, что хотел сделать тебя режиссером передачи. И подумал — это единственный способ. А теперь он умоляет меня простить.

— Он сказал, почему хотел сделать меня режиссером?

— Посчитал, что это именно то, чего ты хочешь.

— Но не таким же путем.

— Конечно. Он теперь тоже понял. Он просил передать, что, как только передача пройдет, ты снова станешь моим ассистентом.

Кори насмешливо улыбнулась и печально посмотрела на спокойную воду.

— Короче, вернемся к тому, с чего начали до Лос-Анджелеса. И будем притворяться, что ничего не произошло. Хорошо бы, чтобы все оказалось так просто.

— Ты хочешь сказать… Ты хочешь сказать, что ты не будешь больше работать со мной?

— Да нет, я о другом.

Кори повернулась к Аннализе, всматриваясь в ее лицо, как бы впитывая каждую черточку, каждое движение. Такое прекрасное, юное лицо, доверчивое и страстное. Но долго ли оно останется таким? Глубина страданий уже давала себя знать.

— Я бы хотела, чтобы ты оставила его, Аннализа.

Аннализа покачала головой.

— Знаю. Но я не могу, — прошептала она.

— Но видела бы ты со стороны, что он с тобой делает. Выглядишь ты ужасно. Нет, не то слово. Абсолютно раздавленной.

— Я знаю. Но это потому, что мы не вместе. Я очень скучала, но заставляла себя оставаться здесь. Мне надо было подумать, решить, что делать дальше… Кори, я без него жить не могу. И не хочу. Да, я вижу все его недостатки. Но в нем есть и другое.

— Что другое?

Аннализа пожала плечами:

— Я не могу выразить словами. Но он для меня дороже всего на свете.

Кори тяжело вздохнула. Сказать Аннализе, что говорил ей Люк перед отъездом? Как просил ее выйти замуж, объяснял, что нуждается в ней. Вряд ли будет толк. Аннализа, несмотря на все свое отчаяние, простит его. И она не замедлила подтвердить:

— Я очень много передумала и пришла к выводу, что Люк никогда не уймется. В нем есть что-то такое, к чему я должна привыкнуть и жить с этим.

— О Аннализа! — простонала Кори. — Почему ты так поступаешь, когда вокруг столько мужчин, которые будут верны тебе, будут любить тебя так, как ты того заслуживаешь? И относиться, как подобает мужчине к женщине!

— Но любой из них — не Люк?!

Кори повернулась и погладила ее по голове.

— Аннализа, тебе, вероятно, тяжело будет услышать это, но я скажу, может, тогда ты начнешь понимать, что он такое на самом деле. Перед отъездом из Лос-Анджелеса Люк предложил мне выйти за него замуж.

К ее удивлению, Аннализа просто кивнула:

— Знаю. Он рассказал мне. Он хотел заставить меня ревновать, надеясь, что тогда я вернусь.

Кори быстро отвернулась, чтобы Аннализа не заметила гневный блеск ее глаз. Сволочь! Он никогда не лжет, и поэтому вряд ли ей удастся достучаться до Аннализы. Ну что ж, черт побери, все равно нельзя бросать это дело.

— Мне кажется, Люк не в себе. У него голова не в порядке.

— А разве не все такие в той или иной степени?

— Аннализа! — Кори едва сдерживалась, чтобы не встряхнуть ее как следует. — Опомнись, кто же в здравом уме станет вытворять такое?

— А я не считаю, что он делает что-то, выходящее за рамки общепринятого. Хорошо, иногда он бывает в очень странном настроении. Но разве с нами так не бывает?

Кори в раздражении отвернулась.

— Слушай, — сказала Аннализа, — не сердись, пожалуйста. Не хочу, чтобы что-то испортило нам эти два дня. Давай просто прогуляемся по пирсу и поговорим о чем-нибудь еще.

Понимая, что на сей раз проиграла, Кори разрешила потаскать себя по магазинам. И лишь поздно вечером, в «Мак-Кормик и Кулето», сидя за белым вином и сочными моллюсками, Кори снова затронула эту тему:

— А что твои родители думают о ваших с Люком отношениях?