Ожерелье королевы - Александр Дюма (2014)

– Фу, какой ужас! – вскричала г-жа Дюбарри. – Какой же вы злой! Маршал, в следующий раз не приглашайте таких гостей, или я к вам больше не приеду.

– Прошу меня извинить, сударыня, но вы, также как и другие, хотели этого, – парировал Калиостро.

– Как другие… Но вы хоть дадите мне время выбрать исповедника?

– Это будет напрасный труд, графиня, – ответил Калиостро.

– Почему же?

– Последним, кто взойдет на эшафот в сопровождении исповедника, будет…

– Кто? – в один голос выдохнули собравшиеся.

– Король Франции.

Эти слова Калиостро произнес столь глухо и скорбно, что на гостей повеяло леденящим дыханием смерти.

Несколько минут в столовой царило молчание.

Калиостро поднес к губам бокал с водой, из которого черпал свои кровавые пророчества, но тут же с непреодолимым отвращением поставил эту горькую чашу обратно на стол.

Взгляд его упал на г-на де Таверне.

О, воскликнул тот, думая, что Калиостро собирается предсказывать его судьбу, – не говорите ничего, я не прошу вас об этом!

– А вот я прошу, – проговорил герцог де Ришелье.

– Успокойтесь, господин маршал, – ответил Калиостро, – вы – единственный из нас, кто умрет в своей постели.

– А теперь – кофе, господа, – предложил обрадованный предсказанием маршал. – Прошу вас!

Все встали.

Но прежде чем пройти в гостиную, граф Хага приблизился к Калиостро и спросил:

– У меня и в мыслях нет, сударь, убегать от своей судьбы, но скажите: чего я должен опасаться?

– Муфты, государь, – ответил Калиостро.

Граф Хага отошел в сторону.

– А я? – спросил Кондорсе.

– Омлета.

– Ладно, тогда я отказываюсь от яиц.

И он присоединился к графу.

– А мне, – проговорил Фаврас, – чего следует бояться мне?

– Письма.

– Благодарю.

– А мне? – осведомился Делоне.

– Взятия Бастилии.

– О, это меня успокаивает.

И он с улыбкой удалился.

– А теперь обо мне, сударь, – взволнованно попросила графиня.

– А вам, прелестная графиня, следует опасаться площади Людовика Пятнадцатого!

– Увы, – ответила графиня, – однажды я там уже заблудилась. Ну и намучилась же я, чуть голову не потеряла!

– Что ж, в следующий раз вы потеряете ее окончательно, графиня.

Г-жа Дюбарри вскрикнула и поспешила в гостиную. Калиостро двинулся было следом, но герцог де Ришелье остановил его.

– Одну минутку! Вы не сказали ничего Таверне и мне, дорогой чародей.

– Господин де Таверне попросил меня ничего не говорить, а вы, господин маршал, ни о чем не спрашивали.

– И продолжаю просить! – стиснув руки воскликнул Таверне.

– Послушайте, граф, чтобы доказать свое могущество, не могли бы вы угадать кое-что, известное только нам двоим?

– Что же? – с улыбкой осведомился Калиостро.

– Скажите: отчего наш славный Таверне торчит сейчас в Версале, вместо того чтобы спокойно жить в своем чудном поместье Мезон-Руж, которое король три года назад выкупил для него?

– Нет ничего проще, господин маршал, – ответил Калиостро. – Десять лет назад господин де Таверне пытался подсунуть свою дочь мадемуазель Андреа королю Людовику Пятнадцатому, но у него ничего не вышло.

– Однако! – проворчал Таверне.

– А теперь он пытается подсунуть своего сына Филиппа де Таверне королеве Марии Антуанетте. Спросите у него сами, лгу я или нет.

– Ей-богу, – дрожа, воскликнул Таверне, – этот человек – чародей, провалиться мне в тартарары!

– Мой старый друг, – заметил маршал, – не следует с такою развязностью упоминать потусторонний мир.

– Какой ужас! – пробормотал Таверне и повернулся, чтобы попросить Калиостро никому не проговориться, но того уже и след простыл.

– Пойдем, Таверне, пойдем в гостиную, – сказал маршал, – а то они выпьют кофе без нас или он остынет, что будет весьма прискорбно.

С этими словами маршал бросился в гостиную.