Ожерелье королевы - Александр Дюма (2014)

Шарни, чей лоб покрылся испариной, готов был отдать год жизни за то, чтобы снова очутиться в Индии.

– Вот как было дело, – продолжала королева. – Две знакомые мне дамы опаздывали домой, и в этот миг путь им преградила толпа. Они подвергались серьезной опасности. В это время случайно или, вернее, к счастью мимо проходил господин де Шарни. Он раздвинул толпу и, не зная, кто эти дамы, поскольку выяснить это было трудно, взял их под свою защиту и отвез довольно далеко… кажется, лье за десять от Парижа.

– О, ваше величество преувеличивает, – возразил, смеясь, Шарни, успокоенный оборотом, который принял рассказ.

– Ладно, пусть пять лье, и не будем больше об этом, – внезапно вмешался в разговор граф д'Артуа.

– Не возражаю, брат мой, – согласилась королева. – Но самое приятное заключается в том, что господин де Шарни даже не пытался узнать, как зовут дам, которым он оказал услугу, а просто высадил их там, где они указали, и уехал, ни разу не обернувшись, так что они воспользовались его защитой безо всякого для себя беспокойства.

Послышались возгласы восхищения, десятка два дам в один голос осыпали Шарни комплиментами.

– Прекрасно, не правда ли? – заключила королева. – Рыцарь Круглого Стола не смог бы поступить благороднее.

– Восхитительно! – хором воскликнули присутствующие.

– Господин де Шарни, – снова заговорила королева, – король, без сомнения, отблагодарит господина де Сюфрена, вашего дядюшку, а я со своей стороны хотела бы что-нибудь сделать для племянника этого великого человека.

И она протянула ему руку.

Пока Шарни, побледневший от радости, прижимал ее к губам, Филипп, побледневший от горя, спрятался за широкой занавеской гостиной.

Но тут голос графа д'Артуа прервал эту сцену, столь любопытную для наблюдателя.

– О, брат мой, граф Прованский, – громко проговорил он, – входите же, входите! Какую сцену вы пропустили – прием господина де Сюфрена. Этот миг не забудет ни одно французское сердце! Но какого дьявола вы опоздали – это вы-то, такой любитель точности?

Граф Прованский, поджав губы, рассеянно приветствовал королеву и отделался от брата какой-то пустой фразой.

Затем он вполголоса спросил у г-на де Фавра, капитана его охраны:

– Каким образом он оказался в Версале?

– Эх, ваше высочество, – ответил тот, – я уже целый час ничего не могу понять.

13. Сто луидоров королевы

Теперь, когда мы познакомили наших читателей с главными персонажами этой истории или же просто напомнили о них, теперь, когда мы провели читателей и в домик графа д'Артуа, и во дворец Людовика XIV в Версале, теперь мы возвратимся в дом на улице Сен-Клод, на пятый этаж которого приходила инкогнито королева Франции в сопровождении Андреа де Таверне.

Как только королева ушла, г-жа де Ламотт принялась, как нам известно, радостно считать и пересчитывать сто луидоров, так волшебно свалившихся на нее с неба.

На столе лежали пятьдесят хорошеньких двойных луидоров, по сорок восемь ливров в каждом; поблескивая в свете ламп, они, казалось, своим аристократизмом унижали эту убогую лачугу.

Полюбовавшись на деньги, г-жа де Ламмот решила, что их должен увидеть еще кто-нибудь. Само по себе обладание ими было для нее ничто, если оно ни в ком не возбуждало зависть.

Ей давно уже претило, что горничная – свидетельница ее нищеты, и теперь ей захотелось сделать ее свидетельницей своего нежданного богатства.

И вот, направив свет лампы так, что золото заблестело во всей своей красе, она окликнула г-жу Клотильду, сидевшую в прихожей:

– Клотильда!

Горничная вошла в комнату.

– Подойдите и взгляните сюда, – приказала г-жа де Ламотт.

– О, сударыня! – всплеснув руками и вытянув шею, воскликнула старуха.

– Вы, кажется, беспокоились о своем жалованье? – осведомилась графиня.