Праведник - Игорь Хорр (1997)

— Ну-у, думаю, что наивно здесь ссылаться на Библию. Я недавно перечитывал эту книгу и могу привести пример совершенно противоположный. Вспомни, что сделали с Божьей помощью сыновья почтенного Иакова в Сихеме, когда сын князя Еммора, любя, изнасиловал их сестру Дину. Помнишь, как они заставили всех мужчин города сделать себе обрезание, а когда те послушались их и заболели от этого, ворвались в город и перебили всех до одного?

— Да при чем здесь это?

— При том. И того маньяка, который душит ни в чем не повинных женщин, тоже, по-твоему, нужно оставить в живых? Вот спроси у своей жены, должен ли жить такой человек, даже не человек, а зверь, хуже зверя, после всех его злодеяний? Скажи ему, Виктория.

— Нет! — твердо ответила госпожа Борина.

— Вот видишь. Пойди скажи то же самое Прыгунову. Что он тебе ответит? Спроси об этом любого прохожего на улице…

— Нам нужно научиться подавлять в себе ненависть, — произнес писатель, но Сокольский говорил, не слушая его:

— Конечно, ты теоретик, и теория твоя безупречна. Но ты отдалился от реальной жизни. Мы еще далеко не цивилизованная страна в том смысле, о котором ты говоришь. И сейчас твоя теория не ко времени. Но когда мы приведем Россию к такому уровню цивилизации, когда у нас не будет ни насильников, ни убийц, тогда смертная казнь отменится сама собой, ибо станет не нужна. Конечно, и я наивен в своих рассуждениях и здорово выпил, но…

Звук хлопнувшей двери оборвал речь Григория Андреевича.

— Кто-то пришел, — сказал он.

— Кто мог прийти, Виктория? — тревожно спросил писатель. — Уйти?.. Я пойду посмотрю.

Алексей Борисович вышел из комнаты. В коридоре он увидел Прыгунова, который, привалившись к косяку двери и одной рукой пытаясь надеть собственный плащ, другой интенсивно крутил ручку захлопнувшегося английского замка.

— Что случилось, Вадим? — спросил писатель. — Где Даша?

— Слушай, ты не поверишь, но я вовсе не хотел ее обидеть. Я даже не сделал ничего слишком… слишком… Черт! Как открывается этот проклятый замок! Слушай, она убежала, но я сейчас верну ее. Вот увидишь, извинюсь и верну.

— Ладно, Вадим, сиди уж, я сам.

— Честное слово, Алексей, я не сделал ей ничего плохого. А она рванулась и побежала вон…

Не отвечая больше Прыгунову, Алексей Борисович с пол-оборота открыл замок и выскочил на лестничную площадку. Он сбежал вниз, вышел во двор и прислушался.

«Темно, хоть глаз выколи, — подумал писатель. — Шагов не слышно… Черт побери, чем он мог ее обидеть? Связался тоже с младенцем… Нельзя было давать Вадиму столько пить. И она тоже хороша. Зачем же вот так убегать?»

Алексей Борисович выбежал на улицу. Фонари горели через один, однако света было достаточно. Ни в одной, ни в другой стороне Даши не было видно. Господи, неужели успела убежать так далеко?

Внезапно странный звук привлек его внимание. Кажется, в соседнем дворе кто-то вскрикнул, но это был явно не Дашин голос. Звук повторился. Алексей бросился в соседний, темный, как у него, двор. Все же он разглядел: в самой глубине двора, у старого забора что-то шевелилось, издавая эти странные, очень неприятные, хрипящие звуки.

Страшная мысль пришла ему в голову. Что есть мочи он побежал вперед, споткнулся обо что-то, упал, снова поднялся на ноги и тут же увидел, как в двух шагах от него выросла очень высокая человеческая фигура. Ноги его окаменели. Его прошиб холодный пот и градом покатился по спине. Несколько секунд они смотрели друг на друга сквозь почти непроницаемую темноту, но вдруг высокий силуэт незнакомца отскочил в сторону и моментально исчез в черном мраке между двух домов.

Сильная дрожь охватила все тело писателя. Хотелось, очень хотелось развернуться и побежать обратно. Ноги едва передвигались. Невероятных усилий стоило ему сделать эти несколько шагов…