– Конечно.

– Договорились.

– У меня такое чувство, что ты хочешь попрощаться со мной, – шепчет Дэниел.

Мне сложно выговорить это, но все же я отвечаю:

– Так и есть.

– Тогда пускай нам запомнится этот день. Не против?

– Конечно нет, – говорю я, а по щекам текут слезы.

В четверг сажусь за руль своего автомобиля и выезжаю из гаража. Ярко светит солнце, но на улице еще прохладно. Когда я впервые встретила Дэниела, стояло лето. Еще не прошел полный цикл, но скоро точно потеплеет.

Раньше дорога до дома Дэниела казалась мне длинной, но сегодня промелькнула незаметно. И вот я уже подъезжаю. На сердце у меня тяжело, я нехотя выхожу из машины и плетусь к крыльцу. Дэниел ждет меня в дверях, наблюдая, как я приближаюсь. Он улыбается, но довольно сдержанно.

– Привет, – тоже улыбаюсь я.

– Привет, – говорит он.

Я крепко обнимаю его. Он обхватывает меня руками, и так мы молча стоим около минуты. Наконец я прохожу внутрь. Дэниел закрывает за мной дверь, и я следую за ним к дивану. На подлокотнике аккуратно сложен любимый мною плед. Меня это не удивляет, ведь только я им пользовалась.

– Я так беспокоился за тебя, – говорит Дэниел.

– Знаю, – отвечаю я, затем рассказываю про то, что произошло, и объясняю насчет диабетического кетоацидоза.

– Он заботится о тебе? – спрашивает Дэниел. – Делает все, что нужно?

– Да. Он пробыл дома неделю. А теперь вернулся на работу.

Дэниел кивает и отводит взгляд. Знаю, о чем он думает: будь ты моей женой, я ни за что не оставил бы тебя дома одну, особенно после такого. На самом деле оставил бы. Он просто не знает об этом. Крис тоже не хотел уезжать, но я сказала, что так нужно. Мир не остановился только потому, что я заболела.

Я обвожу взглядом комнату, где проводила столько времени. Здесь не было тревог по поводу потерянной работы или рушащегося брака. Никто не обсуждал оплату счетов и не спорил, чья очередь выносить мусор. Мы собрали здесь лишь самые лучшие моменты жизни, не отягощенные проблемами. Кого бы такое не прельстило? Но мы сами обманывали себя, считая, что в наших отношениях нет никаких сложностей.

– Хочешь прокатиться? – спрашивает Дэниел. – Правда, на улице прохладно.

– Очень даже хочу, – с улыбкой отвечаю я.

И мы отправляемся на прогулку. Поездка недолгая, но я крепко обнимаю Дэниела и пытаюсь запомнить каждую деталь: как светит солнце, как пахнет в воздухе свежей землей, готовой к приходу травы и цветов, какое тепло идет от Дэниела, когда я кладу голову ему на плечо. Мне хочется помнить все об этом дне, как бы сложно ни было возвращаться к нему мысленно.

Когда мы приезжаем обратно, Дэниел паркует мотоцикл возле дома. Мы оба знаем, что пришло время расставаться. Дэниел стоит передо мной, я смотрю ему в глаза.

– Будь все иначе, я отдала бы тебе свое сердце целиком.

– Я знаю. – Он кивает и улыбается мне.

– Прощай, Дэниел, – со слезами на глазах говорю я.

– Прощай, Клер.

Он не провожает меня, как обычно, до машины.

Я почти дохожу до дверцы, но тут останавливаюсь и поворачиваюсь. К черту сдержанность и правила приличия! Мне хочется попрощаться с Дэниелом, вложив в это все свои чувства, выпустить их наконец на волю.

Я могла бы любить этого мужчину. Может, я и люблю его.

Дэниел словно знает, что я буду делать: он распахивает объятия в тот момент, как я бросаюсь к нему. Подхватывает меня, когда я подпрыгиваю и обвиваю его ногами. По моим щекам льются слезы. Наконец Дэниел опускает меня на землю. Он пристально смотрит мне в глаза, я знаю, что последует, но останавливать его не буду. Дэниел сжимает мое лицо в ладонях, склоняется и медленно прижимается губами к моему рту. Это нежный и очень короткий поцелуй. Наполненный любовью и желанием того, чему никогда не бывать.

– Я не жалею ни об одной минуте, проведенной с тобой, – говорит Дэниел.

– И я.