Злато-серебро - С. Алесько (2013)

— Все довольно просто, Рони, — Харьер с помощью чар придвинул себе кресло и с удобством устроился в нем, будто ничего не случилось. Эрона осталась стоять перед ним, словно провинившаяся девочка. — Я еще в юности часто думал о том, как хорошо было бы обладать полной властью, быть королем-чародеем. Сначала это были невинные фантазии, но когда моя дочь скончалась, дав жизнь тебе… — он быстро провел рукой по глазам. — Я скрывал свой дар от всех, это казалось единственно разумным. В молодости учился сам, по книгам, потом нашел наставника далеко за пределами Меддины. Он открыл мне невероятные вещи, о которых не ведают ни здешние чародеи, ни Нетопыри. Самым главным было искусство утаивать дар. Столь ценный навык доступен лишь с помощью гриба, что растет в лесах на южной оконечности Равнин. Можно использовать приготовленное из него зелье, но надежнее носить на теле кусочек живой грибницы, — Харьер вытянул из-за ворота цепочку, на которой висел небольшой ажурный шарик из потемневшего металла. — Этой странной твари для жизни нужна не только вода, но и чародейские силы. Когда поблизости нет одаренных, она умудряется получать потребные для роста крохи из света солнца и луны. Но если начать ее подкармливать, грибница словно становится благодарной. Каким-то непостижимым образом ей удается творить свои чары, которые можно направить на утаивание дара, лжи, подлинной внешности и много чего еще. Я не успел пока до конца разобраться.

Серп слушал, боясь пропустить слово, почти позабыв о грозящей ему, Иволге и принцессе опасности. Сведения Маргрита были не только ценными, но и весьма любопытными. Не зря, выходит, Кверкус сетовал, что чародеи Меддины многое теряют, замкнувшись в своем тесном, привычном мирке. Будь они немного любопытнее, у деда Эроны не оказалось бы такого оружия.

— Так вот, внучка, — продолжал наместник. — Вскоре после того как я вернулся из странствий, вооруженный новыми знаниями и умениями, дочь моя вышла замуж за Игла и стала королевой. Я был рад, ибо любил Эгретту. Она выросла очень похожей на мать, мою покойную жену. А еще у меня теплилась надежда, что дар проявит себя через поколение, и внук, законный наследник престола, с моей помощью сможет стать королем-чародеем. Как ты понимаешь, этим мечтам не суждено было сбыться. На свет появилась ты, забрав жизнь моей дочери. Нет, сначала я не думал о мести, — Маргрит покачал головой, глядя в бледное, растерянное лицо Эроны. — Слишком глубоко было горе. Меня тогда постигла еще одна утрата: погиб мой старый друг, чародей, с которым мы вместе учились, а потом много путешествовали. Оказалось, у него осталась одаренная дочь, и мать девочки, дикая кочевница, прислала ее ко мне, воспользовавшись амулетом отца ребенка. С тех пор Серпента стала моим утешением и смыслом жизни.

Наместник ненадолго замолчал, глядя на Змейку. Чернокосая на него не смотрела. Она полулежала на ложе Эроны, удобно устроившись на подушках, и покусывала верхнюю губку, о чем-то размышляя. Серп много бы дал, чтобы проникнуть в ее мысли, Маргрит, судя по выражению его лица — тоже.