Пляжный клуб - Элин Хильдебранд (2015)

Вот Марибель и придумала выход: Маку надо попросить Билла Эллиотта о части дохода. Скажем, каждый год ему будут отчислять тридцать процентов прибыли. Многие из гостей, которые приглашали Мака и Марибель на ужин, выпив пару коктейлей, признавались, что, если вдруг Мак уйдет, они перестанут сюда приезжать. Отель, конечно, миленькое местечко, пусть и дорогое, и год за годом цены только растут, но именно благодаря сервису им хотелось сюда возвращаться. Заходишь в фойе, а там тебя встречает Мак громкими возгласами: «Здрра-авствуйте, мистер Пейдж! Добро пожаловать. Как провели зиму?» Затем подхватывает на руки детишек и играючи вертит вокруг себя, не забыв сделать мамочке Пейдж комплимент по поводу новой стрижки. Вот за что люди отваливают бешеные деньги. Им хочется, чтобы их замечали, чтобы им уделяли внимание.

Марибель не сомневалась, что процент с прибыли – верный выход из сложившейся ситуации. Если Маку достанется часть денег, он начнет воспринимать работу серьезно, а с работой – и жизнь. Сможет нанять кого-нибудь на ферму, чтобы там всем заправлять, поддерживать в порядке дом. Разобравшись с этим, Мак сделает Марибель предложение, и черная дыра на месте отца начнет постепенно уменьшаться, сжиматься и под конец исчезнет совсем.

Первого мая они переехали в «летний дом» – подвальную квартирку в центре острова. В разгар сезона, когда цены на съемное жилье подскакивали в два-три раза, они не могли позволить себе ничего другого. Зимой все было иначе: жили на Сансет-Хилл по соседству со старейшим зданием Нантакета. Тот дом, где зимовали, Марибель с Маком называли «дворцом». Ах, этот милый сердцу дворец! Низкие дверные косяки, скошенные потолки, дощатый пол. В тишине серого январского утра они разводили на кухне очаг, и Марибель подсушивала для Мака тосты с корицей и варила овсянку. По вечерам они гуляли по безлюдным улицам, проходя мимо забитых досками летних домов. Они обожали «дворец» и каждый год с приходом весны с грустью собирали вещи и снимались с насиженного места.

Марибель решила подождать и не заговаривать о своей новой идее сразу. Пусть Мак отработает в «Пляжном клубе» три дня. К тому времени он войдет во вкус, поймет, что дел невпроворот и лето предстоит жаркое.

На четвертое утро она приготовила Маку омлет со свежей зеленью. Они сидели за обеденным столом в окружении запакованных коробок и всякой клади. Переезд шел со скрипом.

– Я тут прикинула по деньгам, – начала Марибель, – и по расходам.

– Да, тебе не по душе эта квартира, я помню, – ответил Мак. – Но ты ведь все равно привыкнешь. Каждый год привыкаешь.

– У меня появилась одна мысль, – сказала она, зарывшись босыми ногами в мохнатый ворс ковра. – Попроси Билла, пусть поставит тебя на проценты.

Последовала долгая пауза. Мак жевал.

– Ты с мамой разговаривала? – поинтересовался он. – Или прочла книжку про людей, которые живут на Марсе?

– Тебе не помешает закрепиться в «Пляжном клубе». Двенадцатый год пошел. Пора бы Биллу взять тебя в долю.

Она распростерла на столе накрашенные ноготки и отсчитала на пальцах двенадцать лет. Потом убавила шесть, что они вместе.

– Я не могу, – буркнул Мак.

– Почему?

– Я – заменяемая единица. Если попрошу перевести меня на проценты, Билл скажет «нет» и попросту меня уволит. И возьмет на мое место кого-нибудь другого.

Марибель подалась вперед:

– Да не уволит! Старик в тебе души не чает. Ты говорил, у него нелады со здоровьем. Неужели ему не приятно будет знать, что в случае чего кто-то позаботится об отеле?

– А Сесили на что? – пробормотал Мак с набитым ртом.

– Она еще ребенок.

– Ей восемнадцать. Управится.

– А что будет с тобой? – спросила Марибель. – С нами? Как мы будем жить, если Билл умрет? Я знаю, тебе не хочется об этом думать, но…

– Вот именно. И вообще, он не при смерти. Просто немного ослаб.

– Он никогда крепким здоровьем не отличался. А теперь еще на год ближе…