Пляжный клуб - Элин Хильдебранд (2015)

Мак сошел с террасы и ступил на дощатые мостки. В ритмичном плеске прибоя вдруг послышался едва уловимый звук, словно неподалеку плакала женщина. Маку очень хотелось поверить, что это крик чайки. Он замер, прислушался и явственно различил сдавленные всхлипы. «Марибель», – промелькнула шальная мысль. Мак завернул за угол, пытаясь представить, что увидел бы человек, заглянув в окно с улицы: он лежит на спине с обнаженным торсом и держит Андреа за руку, а сквозь штаны выпирает возбужденный член. «Боже, какой кошмар».

На террасе четвертого номера сидела блондинка. Даже в непроглядной тьме Мак сразу понял, что это не Марибель. Черные разводы от потекшей туши. Он уже видел эту женщину, за завтраком.

– Миссис Фурше? – обратился Мак. Они из Квебека, вспомнил он, у ее мужа собственное представительство «Порше».

– Мой муж меня ненавидит, – проговорила она.

Из номера четвертого раздался голос:

– Ничего подобного, Мередит. Пожалуйста, зайди в номер.

– Мы заплатили деньги, Жан-Марк, чтобы любоваться океаном! – взвизгнула она.

– Уже темно, ты все равно ничего не увидишь, – вразумлял ее муж.

– Пожалуйста, ведите себя немного тише, – обратился к ним Мак. На сердце отлегло, когда он понял, что это не Марибель, и он, сам того не желая, улыбнулся.

Дверь четвертого номера распахнулась, и на террасу вышел мистер Фурше.

– Я плачу шесть сотен баксов за эту лачугу. Да я сюда духовой оркестр вызову, если захочу!

Усилием воли Мак стер с лица улыбку.

– Духовой оркестр? Хорошо, напомните мне с утра, я что-нибудь придумаю. Вам с тубой или без?

Мистер Фурше кинул на него странный взгляд, пожал плечами и тихо обратился к жене:

– Мередит, зайди, пожалуйста, внутрь.

– Никуда я не пойду! – закричала та. – И если ему хочется вызвать полицию, то пусть вызывает! Пусть меня бросят за решетку. Ха! Там служат настоящие мужики!

– Мередит, не ставь его в неловкое положение, – увещевал мистер Фурше. – Пожалуйста, будь добра, зайди в номер.

– Ни за что!

Отворилась дверь третьего номера, и на террасу вышла Жанет Кава, женщина в очках с толстыми стеклами. Она преподавала математику в Пенсильванском университете. Жанет приехала сюда с дамой своего сердца по имени Элеонора и недавно усыновленным младенцем.

– Мак, – обратилась к нему Жанет, – слава богу, вы пришли. Эти двое орут друг на друга уже с полчаса.

Миссис Фурше бросила на нее испепеляющий взгляд и процедила:

– Розовая.

– Что-что? – переспросила Жанет Кава и поправила пальцем очки на переносице. – Что ты сказала?

– Ваша малявка воет ночи напролет, – распалялась миссис Фурше. – Дитя любви.

– Вот именно, – ответила Жанет. – Мы с Элеонорой любим друг друга. Душой и телом, не меньше, чем вы со своим мужем-грубияном. Только мы не устраиваем скандалов посреди ночи.

– Меня сейчас стошнит, – констатировала миссис Фурше.

– Мередит! – обратился к ней муж.

– Дамы, дамы! – вклинился Мак.

– Мы не дамы, – поправила его Жанет Кава. – Мы женщины. Во всяком случае, мы с Элеонорой.

– Еще бы, – буркнула миссис Фурше. – Знакомые мне дамы предпочитают мужчин.

– Сейчас я потребую извинений, – прошипела Жанет. – И, смею уверить, совсем не по-дамски.

Миссис Фурше отерла глаза.

– Наверное, я ужасно выгляжу, – невинно произнесла она. Поднялась. – Ты прав, Жан-Марк, нам стоит вернуться в номер.

Жанет Кава проводила миссис Фурше гневным взглядом и с треском захлопнула дверь своего номера.

– Спокойной ночи, – проговорил Мак.

Он пробежался вдоль боковых номеров, кинул взгляд на окно Андреа. Свет в окнах не горел – наверное, она снова легла спать. Все жильцы уже погасили фонари на террасах, на остров опустилась ночная темень. Мак ощупью пробирался по дощатым мосткам. У дверей черного входа вдруг кто-то коснулся его плеча. Мак обернулся – Ванс.