Пляжный клуб - Элин Хильдебранд (2015)

Хавроша Коматис всегда поднимал Маку настроение. Когда Мак видел Хаврошу, он сразу вспоминал про хот-доги и холодное пиво, скамейки для запасных игроков, органную музыку, базы, мячи и «дома». Хавроша привозил с собой бейсбольное настроение, настроение игры, которая для всей Америки знаменовала наступление лета. Ховард Коматис был президентом «Техасских рейнджеров». Каждый год он появлялся в июле, сразу после турнира всех звезд. Его неизменно сопровождала жена Тоня и двое бейсбольных приятелей: Рой Сильверштайн (вице-президент по маркетингу в команде «Калифорния энджелс») и Доминик Сен-Жан (президент «Монреаль экспос») с супругами. Хавроша был лидером и заводилой во всех смыслах слова. Высокий мускулистый грек с кустистыми усами и копной черных волос. У его жены была привычка называть всех и каждого «мой хороший», равно как и Ховарда, в глаза и за глаза. Вот так к нему и прилипло прозвище «Хавроша».

В этот год Мак встретился с Хаврошей, столкнувшись с ним нос к носу в дверях домика Лейси Гарднер. Дело было в половине восьмого утра.

– Ховард, – пробормотал огорошенный Мак. – С добрым утром. Рад тебя видеть.

Хавроша вручил ему шляпу «Техасских рейнджеров».

– Надевай, – скомандовал он. – Мы тут поспорили. Полтинник тому, кто первым наденет на тебя фирменный головной убор. Эти два олуха ждут тебя в вестибюле. Дедукция – нулевая.

Мак принял шляпу. Три такие же лежали дома с предыдущих лет, но теперь он туда не ходок. Расправил края, примерил. Сидела как влитая.

– В самый раз, – похвалил Мак. – Спасибо.

Ховард опустил ему руку на плечо.

– Хор-ро-ош, – пробасил он. – Пойдем, эти двое от зависти лопнут.

Как и положено, Рой Сильверштайн стоял у парадной при входе в вестибюль, теребя в руках бейсболку с логотипом «Калифорния энджелс». Доминик Сен-Жан занимал наблюдательную позицию на некотором удалении отсюда, возле знака, указывающего въезд на территорию «Пляжного клуба».

– Проклятье, – буркнул Рой при виде Мака и Хавроши, когда те вышли из-за угла. – Я был уверен, что Дом поймает его на подступах. Где ты его отыскал, Хавроша?

– Не твоего ума дело, – ответил тот. – Выкладывай денежки.

Рой был приземист и лыс, тощий зад прикрывали присборенные на резинку купальные шорты в полосочку. Он сунул руку в карман и вытащил несколько купюр.

– Эй, Дом! – крикнул Рой. – Хавроша нашел Мака первым. И не спрашивай как.

Доминик шагал по парковке, разбросанные на асфальте раковины похрустывали. В отличие от друзей он был канадцем, и в его речи то и дело проскакивали французские слова. Одевался Доминик изысканно и элегантно. В то утро он предпочел отглаженные синие слаксы с лимонно-желтым поло и мокасины на ремешках.

– Проклятье, – буркнул Доминик. Раскрутил на указательном пальце бейсболку и запустил ею в Мака. – Надень-ка завтра.

– Нет, завтра мою, – заспорил Рой.

– Держись победителя, Мак, – возразил Хавроша. – Останься с «Рейнджерами».

Из парадной высунулась голова Тони Коматис с прической медового цвета, высокой, как моток сахарной ваты.

– А ну-ка, мальчики, по домам! Я не намерена целую неделю слушать, как вы петушитесь. – Заметив Мака, она просияла. – Мой хороший, – обратилась она к нему и чмокнула в щеку, оставив на ней жирный отпечаток рубиново-красной помады. – Ой, какой ты измотанный!

– Толком не проснулся еще, – ответил Мак.

– Да нет, ты выжат до мозга костей.

– Тоня, да что ты пристала, – вступился Хавроша. – Раздобудь-ка нам, Мак, биту и парочку дельных мячей. Поучу этих клоунов кое-каким приемам.

– Нет, ты посмотри, уж кажется, на что им отпуск – чтоб отдохнуть от бейсбола. Так нет! Ни на секунду не могут забыть. Они от него без ума.

– Был бы бейсбол женщиной, – проговорил Хавроша, – я бы женился.

– Я первый, – встрял Рой.

– Да она не пошла бы за вас, – вклинился Доминик. – Оба вы страшные.