Девственница - Джуд Деверо (2015)

– Горячая еда, горячая ванна, мягкая постель и умный собеседник… после всех этих болванов, – мечтательно продолжала она. – Как по-твоему, придворные музыканты знают английские песни? Какие танцы здесь танцуют?

Роуан не знал ответа, поскольку Фейлан не считал нужным обсуждать ланконийские развлечения. Кроме того, отныне из всех удовольствий он признавал только прекрасную, восхитительную Джуру, самую совершенную из женщин, самую… Он мечтал о ней всю дорогу до города.

Их процессия почти не привлекла внимания. Город оказался грязным, забитым людьми и животными. Шум стоял невыносимый: стук железных молотков в кузницах, вопли разносчиков, уличные ссоры… Вонь была такая, что Лора поднесла к носу ароматический шарик.

– Где женщины? – прокричала она Ксанте, перекрывая гомон.

– Их нет в городе. Город для мужчин.

– А женщин вы где-то запираете? – бросила она. – Не выпускаете их на воздух и солнце?

Дейр обернулся к ней и удивленно поднял брови.

– Мы роем ямы на склонах гор и держим их там, – с серьезным лицом пояснил Ксанте. – Раз в неделю бросаем им волка. Если им удается убить его, значит, есть чем утолить голод. Если же нет – волку позволено задрать любую из тех, кто на него нападает.

Лора ответила яростным взглядом, не зная, можно ли ему верить.

В северо-восточном углу города, в наиболее защищенном месте, поднималась каменная твердыня замка Тала. Замком, впрочем, его было трудно назвать. Сооружение было более низким, более длинным и совершенно неприступным. Камни были так же темны, как сами ланконийцы.

Перед крепостью возвышалась еще одна каменная стена, толщиной в восемь футов и высотой – в двадцать. В стене виднелись ржавые железные двойные ворота, увитые лозами. Слева были врезаны еще одни ворота, достаточно широкие, чтобы пропускать по одному всаднику.

Ксанте выкрикнул приказ, и ланконийское войско вытянулось в длинную линию, готовясь двинуться к узким воротам.

– Подождите! – окликнул Роуан. – Нам придется воспользоваться двойными воротами, чтобы прошли телеги.

Ксанте развернул коня и оказался лицом к лицу с Роуаном. Судя по всему, его терпение лопнуло. Он выглядел человеком, которого вынудили заботиться об избалованном, глупом, капризном ребенке.

– Телеги не пройдут. Их нужно разгрузить, а ту мебель, которая не пройдет сквозь ворота, придется разобрать.

Роуан скрипнул зубами. Он тоже был на грани взрыва. Неужели эти люди нисколько не уважают человека, которому предстоит стать их королем?

– Прикажи своим людям открыть двойные ворота.

– Они не открываются, – пренебрежительно бросил Ксанте. – Их не открывали сто лет.

– Значит, давно пора это изменить! – прогремел Роуан, возмущенный наглостью этого человека. Обернувшись, он увидел четверых мужчин, несущих длинное бревно в мастерскую плотника. – Монтгомери!

– Здесь, сэр! – счастливо ответил оруженосец, обожавший делать ланконийцам назло.

– Бери это бревно и открывай ворота.

Трое рыцарей мгновенно очутились на земле. Им не терпелось насолить ланконийцам, поэтому они схватили за шиворот шестерых самых крепких на вид работников и велели действовать бревном как тараном.

Роуан неподвижно сидел в седле и наблюдал, как люди снова и снова атакуют старые ржавые ворота. Но они не поддавались. Он не смел взглянуть в лица ухмылявшихся ланконийцев.

– Ворота заделаны наглухо и не откроются, – снисходительно пояснил наконец Ксанте.

Роуан давно уже понял, что с воротами связано некое суеверие, но решил, что умрет, прежде чем спросит, в чем дело. Кроме того, необходимость перевесила любое примитивное суеверие этих надменных людей.

– Я открою ворота, – повторил он, спешившись и по-прежнему не глядя на ланконийцев. С ним были его боевой конь и кони рыцарей, огромные, тяжелые животные, способные тянуть непосильный груз. И поскольку с тараном ничего не вышло, он решил обвязать цепями ворота и с помощью коней вырвать их из стены.