Сезон любви - Элин Хильдебранд (2015)

Майлза окликнули. Какие-то ребята натягивали волейбольную сетку. Высокий смуглый парень, волосатый как медведь, ударил кулаком волейбольный мяч.

– Будешь играть?

– Надо было сесть подальше, – покачал головой Майлз. – Пойду, схожу туда. Сейчас вернусь.

– Как хочешь. Сыграй с ними. Ты же мне не нянька.

Рената вытянулась на полотенце и закрыла глаза, пытаясь вообразить, каким бы оказался день, если бы все пошло так, как она представляла утром: долгожданный день на острове Нантакет, проведенный на пляже. Вместо этого перед глазами вставал белый крест, часть ее матери. Первым делом нужно будет расспросить о кресте Маргариту, решила Рената.

Через несколько минут кто-то опустился на песок рядом с Ренатой. Она открыла глаза и увидела Салли, которая сидела на полотенце Майлза. Из-под мокрых слипшихся волос выглядывало маленькое белое ухо с шестью одинаковыми серебряными колечками. Отец Ренаты часами сотрясал воздух, рассказывая ей об опасностях – не о вызывающем виде или вульгарности, а именно опасностях! – пирсинга и татуировок, и тогда Рената с ним согласилась. Однако на Салли эти «опасности» смотрелись потрясающе. Неподалеку от Колумбийского университета есть квартал, где в тротуар вдавлены цветные стеклышки, раковины и серебристые камушки. Квартал сильно отличался от других, и Рената любила там гулять, потому что обычный асфальт выглядел необыкновенно празднично. Сейчас Рената воспринимала Салли с ее многочисленными сережками, кольцами на больших пальцах ног, зеркальцем в пупке и обвивающим правую лодыжку узором из зеленых листьев и виноградных лоз как явление того же порядка. Она не сводила с Салли глаз – с подтянутого блестящего тела стекала вода, ресницы слиплись густыми пучками.

– Как серфинг? – спросила Рената.

– Море бурное, – ответила Салли. Грудь вздымалась и опускалась. – Отсюда не видно, но течение там очень сильное. Я пришла, потому что жутко проголодалась. Майлз приготовил что-нибудь поесть?

– Бутерброды.

Салли открыла сумку-холодильник и вытащила сандвич.

– В лепешку! – объявила она. – Нормальный человек положил бы бутерброды поверх пива. Ох, уж эти мужики!

Голос у нее звучал заговорщически, и Рената хихикнула, но потом вспомнила, что сказал Майлз: «Ей нравятся женщины». Салли развернула бутерброд и жадно откусила большой кусок.

– Хочешь пива? – спросила Рената.

– Нет, спасибо. Еще минута, и я убегаю.

Похоже, Салли вновь обратила внимание на Ренату, и та не могла понять, льстит ли ей это или беспокоит.

– Так, значит, твоя мать погибла там, на шоссе? Если честно, я потрясена. Извини, что я ляпнула про крест. Надеюсь, ты не обиделась.

– Ничего, все нормально.

– Я и не знала, что кресты стоят в память реальных людей, понимаешь? Думала, их навтыкали, чтобы люди не превышали скорость… Сколько тебе было лет, когда она погибла?

– Пять.

– О не-е-т! Скажи, что нет!

– Мне было пять, – повторила Рената.

Салли дотянулась до ее ладони и крепко сжала. Рената была благодарна, но в то же время почувствовала себя неловко и не знала, что сказать.

Салли проглотила остаток бутерброда.

– Откуда ты знаешь Майлза? Он же не в баре тебя подцепил?

– Конечно, нет, – торопливо ответила Рената. – Я гощу у знакомых, а Майлз у них работает.

Салли нахмурилась.

– У Дрисколлов, – пояснила Рената.

– Никогда их не видела.

«Тебе повезло», – чуть не ляпнула Рената, однако сдержалась. В конце концов, они ее будущие родственники.

– Я… я встречаюсь с их сыном. Его зовут Кейд.

Салли рассеянно кивнула, вновь глядя на воду и на других серферов. Разочарована Ренатиной гетеросексуальностью?

– Я думала, ты с Майлзом.

– А я думала, с ним ты.

Салли расхохоталась.

– С этим типом? – Она мотнула головой в сторону подошедшего Майлза. – Хочешь посмеяться? Она думала, что я твоя девушка!