Индийская страсть - Хавьер Моро (2008)

Анита проводила незабываемые вечера, которые напоминали ей дни ее юности, когда она выходила на прогулки со своими сверстниками. В клубе под названием «Падший ангел», где пятеро цветных музыкантов играли так, как будто они обладали необычной магией, Анита услышала самый лучший джаз, какой она когда-либо слышала в своей жизни. Теперь эта музыка волновала ее больше, чем танго. Ей по душе был блюз «Камелия», унылый и грустный, что, вероятно, объяснялось странным предчувствием, тревожившим ее.

Ни она, ни Каран не подозревали, что за ними установлена слежка: верный помощник махараджи по имени Хушал Сингх все ночи напролет наблюдал за тем, что происходило в коридоре на десятом этаже гостиницы «Савойя». В последнюю ночь после возвращения Аниты и Карана из «Падшего ангела» помощник разбудил махараджу ровно в час тридцать.

— Ваше Высочество, настал момент, — коротко сказал он ему.

Джагатджит встал, снедаемый любопытством и в то же время обеспокоенный тем, что ему предстояло увидеть. Он набросил на себя домашнюю куртку гранатового цвета, надел туфли из оленьей кожи и пошел вслед за помощником по тускло освещенному коридору, бесшумно ступая по толстому ковровому покрытию. У самой комнаты Аниты Хушал Сингх подал ему знак, кивнув в сторону двери, как будто спрашивая позволения открыть. Махараджа позволил.

На первый взгляд, внутри не было ничего необычного. Анита, как всегда, закрыла жалюзи только наполовину, потому что ей не нравилось спать в полной темноте. Она всегда говорила, что боится тьмы. Махараджа увидел, что на расстеленной кровати кто-то мирно спит, но, когда Хушал

Сингх решительным движением сорвал покрывало, глаза Джагатджита расширились от изумления. Какое-то время он молчал, стараясь понять, что происходит. В постели никого не было — только одна подушка, положенная так, чтобы казалось, будто там кто-то спит. «Значит, это правда», — сказал себе махараджа, понимая, что всеобщие подозрения сейчас подтвердятся. Теперь до него дошло, почему Анита старалась держаться от него подальше и была холодна, почему она равнодушно отвечала ему, когда он хотел поцеловать или взять ее за руку. Он вспомнил ее отсутствующий взгляд и вздохнул… И все же худшее оставалось впереди.

У Джагатджита появилось ощущение, что у него так сильно бьется сердце, что вот-вот выдаст его присутствие. Он медленно приближался, теперь уже нетвердым шагом, к концу коридора, где находились комнаты его сыновей. Хушал Сингх указал ему на комнату Карана. Махараджа приложил ухо к двери и, должно быть, что-то услышал, потому что сразу же подал знак своему помощнику, который тактично постучал в нее костяшками пальцев. Через несколько секунд, которые показались вечными, Каран приоткрыл дверь и увидел своего отца, слишком разъяренного, чтобы говорить и слушать какие-то объяснения. Ни о чем не спрашивая, махараджа толкнул дверь, распахнув ее настежь. Постель была расстелена. Анита сидела в кресле перед зеркальным столиком, одетая так же, как и тогда, когда он видел ее несколько часов тому назад. Он хорошо помнил, в чем была его жена, придя просить у него позволения пойти в клуб «Падший ангел».

Наступило ужасное молчание. Анита не опустила голову и не отвела взгляда, продолжая смотреть на мужа широко раскрытыми глазами. Прямая, как статуя, она словно бросала махарадже немой вызов. Каран, в отличие от нее, стоял с поникшей головой и опущенными плечами — казалось, он был раздавлен под тяжестью своего собственного бесчестья. Махараджа, уязвленный ударом, который ранил его как отца и как супруга одновременно, не сделал больше ни шагу и оставался стоять на месте. Мертвенно-бледный, с горящим взором, как будто он хотел сжечь их огнем своих глаз, Джагатджит пристально смотрел на жену и сына.

После молчания, которое длилось бесконечно, махараджа обратился к Карану, не повышая голоса:

— Убирайся. Я не хочу тебя больше видеть. Не знаю, как у меня мог родиться такой подлый сын.