Индийская страсть - Хавьер Моро (2008)

И Каран… Джагатджит помирился со своим сыном, ставшим виновником самого большого скандала, который когда-либо случался в семье принцев Капурталы. Но Каран реабилитировал себя. Ему удалось повысить урожайность земель в Удхе до невероятных размеров. Он показал себя серьезным администратором, взявшим на вооружение настолько эффективные методы, что махараджа, поразмыслив, вызвал его в Капурталу, чтобы передать в его руки важные семейные дела. Именно Каран стал его опорой в старости… Как непредсказуема бывает жизнь!

Кроме этого, махараджа испытывал особую симпатию к своей невестке, жене Карана, известной под именем Чаран. Недавно она появилась на обложке журнала «Вог», щеголяя кольцом от Картье. В ней было все то, что ему нравилось в женщинах: красота, интеллигентность, ум. Да, Каран был его достойным наследником. Но скольких друзей он потерял на жизненном пути! Это было сродни постоянной капели, напоминавшей ему о бренности жизни. Больше всего его поразила смерть Бхупиндара Великолепного, махараджи Патиалы, который поклонялся богине Куль, закоренелого донжуана. Он умер от разрыва сердца очень рано, в возрасте тридцати восьми лет. Бхупиндар был верным себе до конца: через девять месяцев после его кончины наложница, с которой у него была связь, родила очередного отпрыска махараджи. Сыновья, друзья, любовь… Казалось, жизнь заключалась в одних утратах. Теперь он ожидал потери трона, а с ним и утраты смысла своего существования. Вскоре для него не будет места в мире.

Махараджа решил уехать куда-нибудь подальше. Бежать, бежать от тягостных мыслей, забыться. Посвящать себя своему истинному и основному призванию: женщинам, единственным существам, способным утешить его старое израненное сердце. И свет надежды замерцал на горизонте, давая основание для предвкушений от путешествия. Он рассчитывал увидеться в Лондоне с англичанкой, с которой познакомился в Калькутте. У них завязалась дружба, и, возможно, эти теплые отношения перерастут в нечто большее. Ах, эти европейки!.. Даже сам Неру стал жертвой очарования и ума одной из них, самой супруги последнего вице-короля, Эдвины Маунтбеттен. Ходили слухи, что они были так сильно влюблены, что стали любовниками и встречались во время заграничных поездок премьер-министра Индии. Время летело, жизнь продолжалась, менялись персонажи, но любовь оставалась. Восток и Запад, столь различные, стремились навстречу друг другу, как мужчина и женщина, как два лица одного и того же мира.

У махараджи было также намерение побывать в Испании, чтобы полюбоваться хорошим фламенко вместе с Анитой и со своим сыном Аджитом, работавшим атташе по культуре в индийском посольстве в Буэнос-Айресе, который должен был приехать в Мадрид на праздник святого Исид-ро. Аджит, как истинный сын андалузки, унаследовал от своей матери любовь к корриде и фламенко.

В тот вечер махараджа не хотел спускаться ужинать в ресторан. Он попросил помощника о том, чтобы ему принесли легкий ужин в апартаменты. Затем, желая видеть огни корабля, снимавшегося с якоря на следующий день, он приказал открыть настежь окна, выходящие на море. Как всегда, ночь была влажной и теплой. Джагатджит Сингх лег в кровать, слушая непрерывное карканье ворон Бомбея, смешивающееся с шумом вентилятора, лопасти которого медленно вращались под потолком. Ветер задирал трепещущие в темноте занавески, похожие на танцующих призраков. В углу окна была видна убывающая луна.

Когда его помощник вернулся в сопровождении официанта, везущего тележку с ужином, он застал махараджу в том же положении с застывшей улыбкой на лице. Несмотря на то что старик неподвижно лежал в кровати, у него был такой же величественный вид, как и всегда. Взгляд махараджи, казалось, был устремлен к горизонту. Очевидно, он перестал дышать за две-три минуты до появления помощника. Махараджа, проживший долгую жизнь, скончался спокойно, без шума и страданий. Смерть была благосклонна к нему, как и он был благосклонен к жизни.