Твоя К. - Тереза Ревэй (2009)

Воскресный день накануне выдался чудовищным. Было скучно, время тянулось медленно. Ксения хотела навестить Софью, но отец запретил ей выходить из дому. Чтобы помешать движению демонстрантов, все мосты были заблокированы. Город наводнили полицейские патрули, время от времени слышалось стрекотание пулеметов — на некоторых перекрестках происходили стычки. Несколько раз стреляли из пушек в Петропавловской крепости. Революционный ажиотаж охватывал солдат, запертых в бараках по приказу командования. Эти разуверившиеся люди были готовы на все, лишь бы не отправляться на фронт. Полиция старалась навести порядок, но все чаще встречала отпор казаков, которые симпатизировали протестантам и отказывались стрелять по толпе, требующей хлеба и низложения царя.

Услышав звук разбитого стекла, Ксения рывком отбросила одеяло и вышла на лестничную площадку. Здесь было темно, светила только люстра в конце коридора. Снизу слышалась грубая разноголосица. Стараясь забраться в дом, нападавшие, очевидно, сначала попытались взломать двери, а потом разбили окно. В горле Ксении пересохло, ноги дрожали. Не без раздражения она спрашивала себя, как только ее отец может терпеть подобные выходки.

Сильная рука схватила ее за плечо.

— Ступай в свою комнату! — велела няня, круглое лицо которой было перекошено от ярости.

— Оставайся с Машей, а я пойду узнаю, что происходит.

— Ты что, сдурела?

Разрываясь между страхом и гневом, Ксения сделала попытку вырваться из цепкой хватки старушки.

— Ксения, делай, что тебе велят! — прошептала мать, внезапно появившись перед ней, придерживая одной рукой полы халата, который не успела застегнуть.

Нина Петровна была очень бледна. Пряди волос, спадающие на грудь, поблескивали при свете огня. Только теперь, ощутив запах гари, Ксения поняла, что у бунтовщиков есть факелы. «Господи, лишь бы они не подожгли дом!» — испуганно подумала она.

— Где папа? — спросила девушка. — Я хочу ему помочь.

— Не говори глупостей! — крикнула мать, хватая ее за запястье. — Оставь его в покое. Он знает, как с ними разговаривать.

Голоса внизу становились все более угрожающими. Скорее всего, генерала обнаружили в кабинете. Няня что-то бормотала, в то время как Нина Петровна пыталась увести дочь в комнату. Ксения успела различить слова, долетавшие снизу: «предатель», «убийца», «враг народа». Словно в тумане, она увидела в дверях Машу с испуганными глазами и куклой в руке.

— Оставьте меня! — крикнула Ксения, отталкивая от себя мать.

Раздалось несколько выстрелов. Закричав, Нина Петровна схватилась за голову. Старая нянечка одной рукой вцепилась в Машу, другой — в ее мать, без церемоний потащила обеих по лестнице на самый верхний этаж. Ксения устремилась на ведущую в коридор балюстраду.

Разношерстная солдатская банда с обмотанными вокруг тела пулеметными лентами, размахивая оружием, толклась у входных дверей, крича во все горло. Кто-то кинулся вверх по лестнице, стреляя наугад. Пули защелкали по стенам, посыпалось стекло разбитых ламп и люстр. Ксения испуганно прижалась к стене. Но где-то далеко снаружи раздалась пулеметная очередь. Стрелявший солдат сбежал вниз, чтобы присоединиться к своим товарищам, которые уже галдели на улице.

Наступила тишина. Ксения дрожала с головы до ног. Черные точки плясали у нее перед глазами, а сердце билось так сильно, что казалось: еще немного — и оно выпрыгнет из груди. Держась за поручень и морщась от неприятного запаха порохового дыма, девушка осторожно спустилась по лестнице. Ледяной ветер задувал в открытую дверь и разбитые окна. Снаружи то тут, то там мелькали огни — в разных местах столицы пехотинцы разжигали костры. Как это неприятно — потерять веру в того, кто раньше был оплотом порядка и безопасности. И куда подевались слуги? Почему она тут совсем одна?