Твоя К. - Тереза Ревэй (2009)

Ксения выходила много раз. После нескольких демонстраций ей удалось наладить невидимый контакт с публикой. Чтобы справиться с волнением, она представляла себя в роли персонажей, достойных сказок Пушкина. Именно ей выпала честь закрывать программу, появившись в свадебном платье из серебряных ниток, таком экстравагантном, что зрители не смогли удержаться от одобрительных криков. Прозрачные рукава гармонировали с утонченными прозрачными кружевами. Ксения прошлась до конца подиума, замерла на месте с отрешенным взглядом под головным убором в форме шлема, потом развернулась и медленно пошла к красному занавесу, на котором были вышиты инициалы Жака Ривьера. Ее походка была настолько легкой, что казалось, она летит над землей. В конце прохода она оглянулась на собравшихся, словно хотела увидеть кого-то, но так и не увидела. Собравшиеся затаили дыхание, глядя на освещенный крут, где застыла модель. Ксения ощущала остроту этих взглядов, среди которых не было ни одного, который выразил бы недовольство этой возвышенной женщиной. Загадочно улыбнувшись, она кинула в зал букетик цветов. Прожекторы на секунду погасли, оставляя зрителей в темноте, затем зал потряс грохот аплодисментов.

Оказавшись с другой стороны занавеса, Ксения стала осторожно спускаться по ступенькам. Из-за мощности прожекторов в глазах играли световые блики. Она учащенно дышала, охваченная минутным возбуждением, в висках пульсировала кровь. За кулисами царила суета. Модели целовались, поздравляли друг друга, переживая наиболее волнительные моменты: когда Таня подвернула лодыжку, поднимаясь на подиум; когда электрик едва успел отремонтировать поломку в электросети, отключая наугад по очереди от энергии несколько помещений отеля; предательскую повязку, которая в самый ответственный момент сползла Ксении на глаза. Обо всех этих маленьких неувязках, составляющих закулисную сторону шоу, публика не догадывалась никогда.

— Добрый вечер, Ксения Федоровна. Вот так встреча!

Немного удивленная, девушка повернулась и сразу узнала его. Он был намного выше ростом, чем она запомнила, одет в смокинг с шелковой подкладкой. Черная бабочка подчеркивала безукоризненный воротник, обнимающий шею. Небрежно прислонившись к стене и держа в руках фотокамеру, Макс фон Пассау улыбался ей с хитрым видом.

— Тем не менее я изменилась с нашего знакомства в Париже, — ответила она, радуясь тому, что увидела его.

— Неужели вы хоть на секунду подумали, что стали для меня неузнаваемой? Хоть вы и были одеты, как невеста, я сразу же узнал вас. У меня хорошая память на лица. Этого требует мое ремесло, — пошутил он, потом, став серьезнее, добавил: — Почему вы так и не дали знать о себе после нашей встречи? Я так ждал и жалел, что потерял вас.

— Я об этом даже не думала, — призналась она смущенно.

— Какие ужасные вещи вы говорите! — воскликнул он. — Это очень больно ранит.

Она улыбнулась.

— Уверена, что ваши раны заживут быстро.

— Никогда! Это ужасный удар для меня. Впрочем, у вас есть шанс искупить свою вину, если сегодня вечером поужинаете со мной.

— Не получится. Сегодня вечером месье Ривьер подготовил свою развлекательную программу для всей нашей веселой компании. И потом я совершенно не знаю вас.