Игра страсти - Ежи Косински (2006)

Пробираясь через препятствия — причем Резвая то пугалась, то вставала на дыбы перед тем или другим барьером, — Фабиан продолжал изучать стратегию аргентинца, чтобы выработать собственную. Он заключил, что Костейро, подобно многим другим игрокам в поло, ценит командную игру, ее напряженность, постоянный напор, опасность, мастерство. Что же касается индивидуальных качеств всадника — даже таких, как умение преодолевать барьеры, — то они представлялись ему второстепенными элементами верховой езды с ее драматичностью и захватывающим интересом, и поэтому к ним относились как к чему-то необязательному, как к барским излишествам, которые не требовали ни обязательности, ни подготовки, ни опыта.

От этих наблюдений его отвлекло какое-то движение у кромки поля. Два грума аргентинца помогали Александре установить камеру на штатив. Издали ее сверкающая блузка казалась пятном света на черном металлическом фоне. Костейро, все еще продолжавший тренироваться, продемонстрировал ей несколько прыжков через барьер, а теперь нанес удар по мячу, брошенному ему одним из грумов. Восседая на коне, преодолевающем препятствия, он излучал уверенность в том, что он столь же превосходный наездник, как и игрок в поло. Фабиан заметил, что всякий раз, как аргентинец разгонял свою лошадь, чтобы она перепрыгнула через барьер, замахивался клюшкой, чтобы нанести удар по мячу, он наклонялся над гривой лошади и переносил вес своего тела на ее плечи, нагружая передние ноги животного перед тем, как оно успевало преодолеть препятствие. Если же он намеревался нанести удар назад или вбок, заваливаясь на круп, то нагружал задние ноги лошади. В обоих случаях Костейро неблагоразумно нарушал равновесие лошади именно тогда, когда для преодоления барьера оно особенно нужно животному.

Наступило время потренироваться. Фабиан направил Резвую рысцой к первому препятствию.

Кобыла легко взяла первый барьер, подняв копыта передних ног выше брюха и аккуратно подобрав задние ноги. Она без труда перебросила самую тяжелую часть туловища через препятствие. Это было наградой за то время и те усилия, которые он потратил на то, чтобы поддерживать умение своих лошадей прыгать через барьеры.

Фабиан повторил маневр, продолжая управлять лошадью лишь с помощью ног, не натягивая поводья и держа клюшку наготове. Каждый раз во время прыжка он предоставлял лошади свободу действий, возможность вытягивать шею, балансировать головой и старался сидеть в седле твердо, не перемещая своего веса, чтобы не мешать лошади совершить прыжок. Чтобы исключить всякую ассоциацию с болью, которая могла бы заставить кобылу внезапно остановиться перед препятствием и выбить его самого из седла, Фабиан воздерживался от применения хлыста перед прыжком и старался не натягивать поводья слишком резко после того, как препятствие было преодолено.

Около полудюжины принадлежащих Костейро грумов заняли места вдоль поля и возле ворот. Аргентинец поднял руку, показывая, что готов начать состязание. Костейро и Фабиан двинулись к середине поля.

Александра, встряхивая влажной копной волос, отошла от кинокамеры в тот момент, когда оба мужчины направились к ней. Фабиан увидел в ее руках белый мяч; он понимал ее волнение — словно у школьницы, собирающейся играть и с нетерпением ожидающей сигнала, когда можно будет вбросить мяч.