Найти тебя - Санта Монтефиоре (2009)

— Я теперь очень богата. Вместе с мамой и Гарри я унаследовала состояние своего деда. Я не хочу оставлять все огромное наследство себе, это больше, чем я могу потратить за всю жизнь, и к тому же мне оно вряд ли понадобится там, куда я еду! — От вина она чувствовала легкое и приятное головокружение. — Отец никогда бы не позволил вам продать Пендрифт.

— Это точно — никогда! — согласилась Элизабет, прищелкнув языком.

— И я тоже не позволю.

Джулия моргала, ее глаза блестели от слез.

— Ты действительно хочешь спасти наш дом? — спросила она, ошеломленная. — Я не знала, что тебе здесь нравится.

— Это не только ваш дом, это наш дом. Все мои самые счастливые воспоминания связаны с этим местом. Я просто никогда не понимала этого.

— Моя милая девочка, — произнесла Элизабет. — Господь и вправду явил чудо. Отец Далглиеш оказался прав — помощь приходит оттуда, откуда мы ее меньше всего ждем. А я-то думала, что ты самая эгоистичная из всех моих внуков.

— И папа был того же мнения, — сказала Селестрия. — Но, возможно, так оно и есть, потому что мой поступок доставляет мне удовольствие. Видите ли, я влюблена, и мой любимый мне совершенно не подходит по всем меркам высшего общества. Мама просто в ярости. Но будь дедушка жив, он бы одобрил мой выбор и посоветовал бы следовать зову сердца. Я не так уж сильно изменилась. Если бы я не была эгоисткой, то вышла бы за Эйдана Куни, только чтобы порадовать свою мать. Но не тут-то было, сразу же после дедушкиных похорон я возвращаюсь в Италию, а это уж точно сильно расстроит маму. — Она пожала плечами, как бы извиняясь.

— Бог мой, девочка! — неожиданно воскликнул Арчи, покрываясь румянцем. — Твой отец очень бы тобой гордился, Селестрия.

— Спасибо тебе, — кротко сказала Элизабет. — И благодарю тебя, Господь, за то, что ты дал Селестрии такое большое сердце. А теперь расскажи-ка нам, милая, о своем избраннике. Чем он занимается?

Возможно, все дело было в вине или в том, что Селестрия уже больше не нуждалась ни в чьем одобрении, но она так открыто, без прикрас начала рассказывать им о Хэмише, что даже когда Арчи уронил чашку с кофе и запачкал ковер, никто не стал его ругать.

На следующее утро Селестрия поздно проснулась от шума, доносившегося из сада. Малыш Баунси играл в мяч, гоняя его по газону, а неугомонный Пурди носился вокруг него. Она постояла минутку возле окна, выглядывая вниз. Ребенок от души развеселил ее: он бегал по траве на своих коротеньких ножках и беззаботно смеялся. Ей доставляло огромное удовольствие осознавать, что именно благодаря ей он вырастет в этих стенах, возможно, так никогда и не узнав, насколько реальной была опасность потерять родной кров. Она перевела взгляд на океан, невинно переливающийся в бледных лучах утреннего солнца. Из всей семьи только ей было доподлинно известно, что отец не утонул. И лишь она одна знала, насколько чудовищной была его ложь. Однако, спасая Пендрифт, она как бы стирала из памяти часть его злого умысла, сохраняя его в воспоминаниях родственников таким, каким она любила его и хотела помнить. Никто не мог бы поступить мудрее. Они все будут благодарить ее, предполагая, что она просто переняла эстафету там, где Монти сошел с дистанции, и осуществила лишь то, что отец сам очень хотел сделать, но не смог из-за того, что его жизнь так трагически и скоропостижно оборвалась.

Но она знала, что изо дня в день будет задаваться одним и тем же вопросом, а именно: где он, чем занимается и принесла ли ему эта ложь счастье. Селестрия сомневалась, что возможно построить счастливую жизнь на фундаменте боли. Он, как последний эгоист, искал наслаждений, не обращая внимания на сердца, которые разбивал на своем пути. Но теперь-то она больше не позволит ему причинить боль ее семье. И мысль о том, что домочадцы навсегда сохранят о нем светлую память, давало ей чувство глубочайшего удовлетворения.