Я твоя - Лина Люче

- Меня зовут Шон, - сообщил он. Альбумена улыбнулась. Американец? Неважно... Она посмотрела на стол, создала блюдо с канапе, бутылку вина, бокалы и тарелки. Добавила миску салата, корзинку с пирожками. Села и стала смотреть, как он ест. Сама она недавно обедала, и лишь пригубила вино. Мужчина под ее гипнозом ничему не удивлялся и не стеснялся. Он спокойно ел, поглядывая на нее с нежностью. Похоже, она ему нравилась. Что ж, тем легче. Не надо дополнительного гипноза.

- Сколько мы с тобой знакомы? Я забыл, - внезапно спросил он, нахмурившись. Альбумена удивленно моргнула. Спящие обычно не задавали вопросов. Для них все само собой разумелось, что бы ни происходило. Мозг спящего в режиме постоянного разгадывания ребусов находит объяснения даже самому невероятному и полностью им доверяется. Что ж, видно, не всегда.

- Уже почти год, милый, - она встала и обняла его за шею, давая понять, что они давно уже близки. Шон погладил ее по руке, немного рассеянно. Ее рука коснулась выреза его джемпера, одним пальцем она легонько провела по его ключице. Мужчина встал, посмотрел на нее оценивающе, потом понял, чего она хочет, и привлек к себе. Альбумена позволила ему себя поцеловать, соображая, надо ли его гипнотизировать, программируя на нежность, или он и так не будет груб. Спящие разные бывают. Многие во сне внезапно становятся агрессивными, и пускать все на самотек порой было чревато. Впрочем, она достаточно сильна, чтобы пресечь любую агрессию, даже если он вдруг окажется на это способен.

- Можно отнести тебя в спальню? - тихо спросил он, лаская ее затылок кончиками пальцев и Альбумена с улыбкой кивнула. Романтик. Нет, этот не сделает ей больно и не станет требовать каких-нибудь извращений. Незнакомец взял ее на руки, и она показала ему, куда идти. В спальне он положил ее на покрывало, и она с радостью протянула к нему руки. У нее почти два года никого не было. Как же она по этому соскучилась.

Спящий был нежен. Даже очень. В его движениях чувствовался опыт, но и деликатность. Альбумена подумала, что он консерватор. Из тех, что относятся к женщинам по-рыцарски, но не позволяют собой руководить - ей такие нравились. Он склонился над ней, раздевая.

После возвращения домой она изменила собственную внешность, убрав крылья: в спальне они только мешали. Благодаря этому удобно было лежать на спине, принимая его ласки и позволять потихоньку себя раздевать. Она с готовностью возвращала ему поцелуи, потянула вверх его джемпер, с восторгом коснулась широкой твердой груди. Касаясь губами твердых мускулов, она с удовлетворением отметила, что и менять ничего не надо - его тело и без того выглядело привлекательно.

Шон не спешил, хотя был возбужден. Он, как и она, наслаждался ласками, гладил ее в ответ, целовал закрытые веки и проводил ладонью по ее бедру, пока избегая более интимных прикосновений. Но вскоре ей показалось, что он нарочно медлит. Хочет подразнить? В таком случае, возможно, он опасный сердцеед – и хорошо, что спящий. Потому что ему удалось заставить ее застонать уже сейчас, а она обычно не теряла голову так рано.

- Такое ощущение, что у нас это впервые, - пробормотал он, уткнувшись носом в ее шею. Альбумена так сильно желала продолжения ласк, что даже не поняла сначала смысла его слов. И только через пару секунд, когда он остановился, она обхватила его лицо обеими руками и внимательно посмотрела в глаза. И вздрогнула.

- Что-то не так? - нахмурился спящий. Но он и сам уже чувствовал странное, и это было заметно.

- Подожди, - она сглотнула и отстранилась, глядя в сторону. Было ясно, что остались считанные секунды. Ох, и попала она... как глупо. Надо было понять, еще когда он задал первый вопрос. Как должное все воспринимают только спящие, но не просыпающиеся.

Шон все еще непонимающе смотрел на нее, когда вдруг вздрогнул и задохнулся от того, что его тело начало меняться. Потрясенный происходящим, он вцепился руками в кровать и тяжело задышал.