Я твоя - Лина Люче

- Хорошо. Я познакомилась с Каей совсем недавно, может, пару-тройку недель назад, у нас общие знакомые из второго. Мы сразу подружились, и начали общаться время от времени. А потом она как-то позвонила и попросила прилететь. Я застала ее в слезах. Это... ну, не то чтобы там две слезинки, понимаете, у нее была настоящая истерика.

- Дальше.

- Я спросила, что случилось, кто ее обидел. И оказалась, что она была расстроена из-за того материала в "политике", где было написано про то, что Ка Лье предъявлено обвинение. И за что. Я спросила, почему ее это так волнует, а она вдруг начала бормотать, что Ка Лье не виноват, что это другой человек.

Дестина сделала паузу, и Яльсикар нетерпеливо подогнал:

- Дальше, дальше.

Снова вздохнув, она продолжила, сцепив руки на коленях так, что костяшки пальцев побелели:

- Она рассказала, что с ней занимался сексом какой-то человек, что он ее гипнотизировал. Я спросила, как такое возможно, и Кая сказала, что была спящей. Что она проснулась у него в постели, абсолютно голая.

Яльсикар подался вперед:

- Это ее первый опекун? Латиус?

- Да, - Дестина кивнула.

Он встал, пересек кабинет, включил кофейный аппарат, стоя боком к девушке, замершей на диване.

- Что еще она вам рассказала?

- Что он менял ей внешность, потому что она была слишком маленькой. Я спросила, сколько ей лет на самом деле, и она сказала, что ей двенадцать.

Яльсикар машинально покивал и почувствовал, как на него обрушивается долгожданное облегчение. Все, они нашли его. Точнее, он сам нашелся.

Бьякка взял коммуникатор:

- Шон, арестовывай Латиуса, быстро. В отдельную комнату, я допрошу.

Он положил коммуникатор и взял чашку кофе, отхлебнул.

- Может, ты объяснишь мне теперь, - с расстановкой произнес он, - чем ты руководствовалась, когда скрывала все это столько времени?

Яльсикар посмотрел на нее, и не удивился, что она шарахнулась и даже вскочила с дивана - его лицо выражало чистую ярость.

- Неужели вы не понимаете, что она боится, что не хочет, чтобы ее выгнали? - закричала в ответ Дестина звонким голоском, звенящим от страха и боевого задора.

- А кто сказал, что ее непременно выгонят? - вкрадчиво спросил Бьякка. - Это вы с ней вдвоем так решили, да?

- Да потому что всех выгоняют, всех, кому нет шестнадцати, - чуть менее уверенно добавила она, но громкости немного поубавила.

- А как же другие дети? - очень тихо спросил Яльсикар. Его глаза все еще горели демоническим огнем. - Другие дети, которых он, возможно, насиловал все это время? Тебе их не жаль, крошка?

Он пошел к ней через всю комнату, потому что Дестина пятилась, и стояла уже в дальнем конце. Он не удивился, что она перепугалась и даже прикрыла глаза. Но то, что произошло, когда между ними осталось шагов пять, заставило его удивиться. Потому что девушка вдруг исчезла, прямо в воздухе, а вполне исправные наручники упали на ковер.

Яльсикар даже подошел к тому месту, где она стояла, и поднял наручники, даже проверил их. Потом он пожал плечами. Значит, проснулась в восьмом. Что ж, редко, но бывает. Минут через пятнадцать вернется.

Закончив допрос, Айи отпустил девушку продолжать разговор с психологом и опекуном.

- Вы ее удалите? - тихо спросил агент Ситте, сидевший рядом и помогавший ему расспрашивать плачущую девочку все два часа, что прошли с того момента, как она пересекла кабинет.

Кая очень понравилась Ксеару. Несмотря на всю кошмарность того, что с ней случилось, и на то, как трудно было об этом говорить, она держалась изо всех сил. Плакала, но не впадала в неконтролируемую истерику. Она упрямилась немного в самом начале, но Айи ее переубедил. Он старался быть мягким, но знал, что на главный ее вопрос пока не готов дать ответа. Айи не знал, сможет ли оставить ее в мирах. Но точно знал, что устанавливал правила не для того, чтобы их нарушать.

- Не знаю, - мрачно отозвался Ксеар.