Отличный парень - Кристина Арноти (2008)

— Какая она, ваша мама?

— Она — счастливая женщина. Как все американские матери, чьи сыновья вернулись живыми из Вьетнама. Она счастлива еще и потому, что у меня остались целыми руки и ноги…

Анук держит в ладони тонкую цепочку с медальоном. Возможно, это его прощальный подарок…

— Не потеряйте! Мне дорог этот медальон…

Она подходит к комоду. Первый ящик заполнен ее вещами; здесь вперемешку лежат носовые платки, трусики, косынки и прочие мелочи. Она искоса наблюдает за Стивом. Его нельзя узнать. Непонятно, чему он радуется? Возможности провести с ней эту ночь или же грядущей прогулке по ночному городу? Он садится на край кровати Роберта, называет номер телефонистке, а затем произносит:

— Это не займет много времени.

Сейчас он позвонит Дороти. Эта мысль ей невыносима. Хватит уже одного звонка Роберта. Прошлое, которое ей хотелось бы забыть навсегда…

— Алло! — произносит Стив. — Это ты…

Звучит не как вопрос, а как утверждение. Никакого приветствия, никаких нежных слов.

— Сегодня вечером я не вернусь. У меня дела. Не беспокойся. Да. Как скажешь. До завтра.

Вот и весь разговор. Он кладет трубку. Это и в самом деле не заняло много времени. Быстро и эффективно он послал свою ненаглядную Дороти куда подальше.

— Вы даже не дали ей возможности задать вопрос…

Стив подходит к ней. Он как-то странно смотрит на нее. Что-то изменилось в нем, но Анук не может понять, что же именно и в какой момент…

— Ночь, — произносит он с лихорадочным блеском в глазах. — Я покажу вам ночь в Вашингтоне.

— Стив…

— Да.

— Стив, вы готовите мне какой-то сюрприз…

— О! Боже! — восклицает он. — Опять игра вашего воображения. Сюрприз? Нет…

Его глаза сверкают хищным зеленым огнем. Похоже, что предвкушение этой ночи будоражит его.

— Ночь.

— Такой мирный… — произносит она слегка испуганным голосом.

— Что значит такой мирный?

— У вас был такой мирный вид всего только час назад. Оставалось только подать вам на ночь травяной чай и принести тапочки.

— Ночь, — говорит Стив. — Мое убежище. Она спасает меня от тягот повседневной жизни. Ночь — это особый мир.

Анук не совсем уверена, что ей так уж хочется знакомиться с ночной жизнью Вашингтона…

— А это не опасно? — спрашивает она с осторожностью.

Стив подходит к ней вплотную.

— Еще как! Опасности подстерегают нас на каждом шагу. Ночью в Джорджтауне бывает оживленной только одна улица, где тусуется молодежь. Весь остальной город спит мертвым сном. Ночью Вашингтон — покойник. Кровь еще течет по одной из его главных артерий, но остальное тело охвачено гангреной.

Он произносит английские слова на американский манер. Перед ней сейчас совсем не тот Стив, которого она, как ей казалось, знала, любила, презирала, желала или отталкивала в зависимости от настроения. Теперь он похож на обаятельного негодяя из Вестсайдской истории.

Неожиданно Стив произносит на чистейшем французском языке:

— Ты хотела, чтобы я понимал твои жаргонные словечки? Пришло время и тебе послушать местный сленг…

— Что?

— Весь город уже в руках чернокожих, и только по одной улице ходят белые люди. И почти что все они — наркоманы. Пошли, крошка…

— Во что вы играете?

Она произносит эти слова на самом изысканном английском языке.

— Вы похожи на…

— Во что я играю? — спрашивает Стив. — Во что или в кого? В мирного «американца»? У вас слишком богатое воображение…

Ему еще не хватает щелкнуть пальцами, как киношному герою.

— У ночи свой ритм… Она дышит, живет, агонизирует и умирает.